Наша девочка

Я пыталась подтянуться, задирала ногу, как могла, но ничего не выходило – нога никак не доставала до ветки, а попа тянула вниз. Руки горели от веревки. Я пыхтела, падала и очень страдала от собственной неуклюжести. Вот если бы мы прыгали в классики или в резиночку, тут я, конечно, не испытала бы такого позора.

– Что ты там застряла? – услышала я голос Мишки, отчего мне стало совсем нехорошо. Я из последних сил подтянулась, закинула ногу и повисла, как лемур. Ни туда ни сюда. Кора дерева щипала ладони сильнее, чем веревка. К собственному ужасу, я поняла, что вообще не могу сдвинуться – наволочка, которую Наталка привязала мне к поясу, зацепилась за сучок. Я не знала, что хуже – порвать наволочку тети Сони или на глазах у Мишки шмякнуться попой о землю. Пока я в тяжких раздумьях болталась на ветке, наволочка, которая, собственно, меня и держала, порвалась. Так что произошли сразу два самых страшных события – порванная наволочка и я, рухнувшая всем телом оземь.

Дальше я вообще не помню, что было. По всей видимости, из сторожки выскочил дядя Жорик – наверное, у него было чутье на детские падения с высоты или просто кино рано закончилось. Так или иначе, он выстрелил из ружья. Я помню, как Наталка, нависнув надо мной, как кенгуру – в ее наволочке было полно орехов, – крикнула: «Бежим!»

И я побежала. Куда – не знала. Сначала Наталка мелькала впереди, потом я внезапно упустила их всех из виду. Я точно не собиралась оказаться там, где оказалась – в кустах облепихи. Что такое облепиха, я, конечно же, не знала. Просто в один момент остановилась как вкопанная. Меня пригвоздили к месту, причем сразу во всех местах и со всех сторон. Я была как бабочка, которую прикололи иголками к поролону. Особенно больно было попе. Очень хотелось почесаться, но рукава майки тоже оказались намертво пришпилены. В таком положении меня и застал дядя Жорик.

– Ты кто? – удивленно спросил он. – Я тебя не знаю!

– Карина, – промямлила я, – живу у тети Сони и дяди Давида. Я не местная, из города приехала.

– А почему говоришь нормально? – еще больше удивился дядя Жорик.

Конечно, я и не заметила, как начала говорить с интонациями Наталки – тягучими, красивыми.

– Дядя Жорик, вытащите меня отсюда, пожалуйста, – взмолилась я.

Сторож застыл на месте, как будто увидел инопланетянина.

– Говоришь нормально, знаешь, как меня зовут, живешь у Сони с Давидом, нормальная девочка, значит, так зачем ты в облепиху полезла?

– Я не знала, что это облепиха! – заплакала я.

– Слушай, – обрадовался сторож, – а ты не та девочка, которая головой больная? Это тебя Тамара на вокзале нашла?

– Меня, – призналась я.

– И это ты головой кружилась и падала? – еще больше обрадовался дядя Жорик.

– Я-а-а!

– А где сейчас дядя Давид? – уточнил он строго.

– У дяди Роберта сын родился. Он к ним пошел. Мы вместе убегали от тети Сони, – сквозь слезы и сопли доложила я.

– Эх, тогда точно наша девочка! Что ж ты сразу не сказала? А Наталка, которая должна была родиться мальчиком, почему тебе про облепиху не рассказала? Вот поймаю ее и косы-то повыдергаю. Секатор самый большой возьму и отрежу! Так ей и передай.

– Да она только этого и ждет, не хочет с волосами ходить, – продолжала я плакать и жаловаться. – А тетя Соня только обещает, но не отстригает.

– Соня – хорошая девочка, – сказал дядя Жорик. – Зачем она за Давида замуж вышла, не пойму.

– Дядя Жорик, а вы меня вытащите отсюда? – спросила я.

– А кто тебе про меня рассказал?

– Так про вас все знают: и Наталка, и Мишка, и дядя Давид – все о вас говорили. Какой вы добрый на самом деле, только для виду ругаетесь, а так – очень добрый.

– Да, я такой, – улыбнулся дядя Жорик. – Давай потихоньку вытащим тебя отсюда. Это ж надо – в облепиху залезть. Что у вас в городе – облепиха не растет? Колючки такие, что заживать долго будет. Ну ничего, пусть Тамара мазь принесет, тогда быстро пройдет. Слушай, а это ты с дерева упала?

– Я. Не умею я по деревьям лазить.

– Зачем же полезла?

– Меня Мишка позвал.

– Женщины, вот где ваши глаза?

Дядя Жорик перестал вытаскивать меня из кустов.

– Вот оставлю тебя здесь! Мишка! Еще одна! Почему вы хороших мальчиков не видите? Мишка! Весь в отца. Тоже мне, герой. Девчонок подговорил, а сам слинял. Наталка в окно стучит, а ты с дерева падаешь. Где твой Мишка? Где он? Разве он пришел ко мне, сказал честно – дядя Жорик, это я виноват, это я Каринку позвал и подговорил. Нет! Не пришел! Не сказал! Вот какой твой Мишка! Только о себе и думает! Отец его такой же был, чуть что – сразу в кусты.

– Он сильный и добрый! – встала я на защиту своего принца. – Он меня на руках в дом отнес!