Наш Современник, 2007 № 02

А вот какие советы пастырям приводятся в книге “Вера и достоверность” архиепископа Иоанна Сан-Францисского. Речь тоже идёт о спасении заблудших душ: “…иди, иди, не боясь никого, иди свободно и весело, с радостным сердцем собирай отставших, вытаскивай провалившихся в ямы, лечи и перевязывай больных и раненых, помогай уставшим…” (“Избранное”, изд-во “Святой остров”, Петрозаводск, 1992, с. 99).

Видите? Тут тоже возникает художественный, метафорический образ. Только это образ ямы, а не вершины, которую надо покорить любой ценой. Соответственно и пастыри, к которым обращены слова, настраиваются совсем на иной лад — мудрых наставников и лекарей, а не своих в доску парней.

Рецепт кулича от Бориса Моисеева

Все аргументы, подобные нашим, “интеграционисты” покрывают крупной козырной картой: “Зато люди приходят в храм”.

Но тогда надо испытать восторг от короткой заметки, опубликованной в Страстную пятницу в “Московском комсомольце”. Воспроизводим её почти целиком:

“Моисеев: “Иду на Крестный ход!”

Борис Моисеев всегда с удовольствием ходит в церковь святить куличи и яйца: “Кстати, крашу их самостоятельно и исключительно с помощью луковой шелухи — никакие новомодные краски не использую. В этом году собираюсь сходить на Крестный ход — это удивительное зрелище. Мурашки по коже пробегают от этой красоты и какого-то единения со всей этой толпой, действительно религиозное чувство появляется. И вообще мне кажется, это очень светлый праздник, радостный. Хочется собрать за столом всех близких людей, чтобы разговеться куличами, пасхой и яйцами. К сожалению, соблюдать пост не всегда удаётся, все сорок дней я ещё ни разу не выдерживал, хотя много раз пытался. Но сейчас очень мало людей, которые живут по церковному календарю, в основном жизнь идёт своим чередом, и мне как артисту очень трудно отключиться от неё. Какие-то дни рождения, презентации, вечеринки — невозможно устоять. Но я думаю, не это главное, главное — творить добро, и я стараюсь делать это круглый год. Ежегодно я отменяю любые выступления и съёмки на этот день…” (“МК” от 21 апреля 2006 г.).

В заключение певец учит читателей правильно подготовиться к Пасхе, делясь рецептом своего фирменного миндального кулича.

И всё это было бы на самом деле замечательно, если бы не одна маленькая деталь. Вышеупомянутый певец — содомит, не скрывающий своих пристрастий и даже подчёркивающий их женской одеждой, украшениями, макияжем. Выступления Б. Моисеева настолько шокирующи, что в последнее время всё больше городов отказывается от его гастролей. Не будем гадать, с чего это вдруг в его речах стали звучать православные мотивы: то ли бизнес малость поугас, то ли ещё почему. Важно другое: намерение участвовать в Крестном ходе нисколько не мешает, выражаясь политкорректно, нетрадиционной ориентации певца. И в этом есть пускать чудовищная, но закономерность. Интеграция — процесс обоюдный, встречный. Если мы такие же “нормальные люди” — а в современном либерально-глобалистском контексте содомия абсолютно “нормальна”, — то где повод для конфликта?

Конечно, миссионерство — наиважнейшая задача наших дней. Но не надо в миссионерском азарте, борясь за численные показатели, превращаться в каких-то ресторанных зазывал, которые расписывают, как у них в заведении классно, какой шикарный интерьер, какая вкусная кухня и ласковые, заботливые официанты. Не надо вводить людей в заблуждение, пускай не прямо, но всё же давая понять, что им не придётся ни от чего отказываться, что они смогут остаться прежними, “современными”, “нормальными”, да ещё на десерт получить причастие.

Вот как писал об этом архиепископ Иоанн Сан-Францисский, живя в Америке, где подобные процессы начались примерно на пятьдесят лет раньше: “…Я бы хотел возвращения тех первохристианских времен, когда в храм Божий не пускали, и дабы отдалились от нас наши времена, когда мы зазываем в храм, призываем к участию в Святейшей Евхаристии даже посторонних наблюдателей”.

Предупреждает владыка и о другой крайности — о чрезмерном ревновании о святости: “Дух нерадения о Церкви даже иногда сочетается с этим духом ложной ревности о Православии, нелюбовного отвержения души человеческой от в себе и собой представляемой истины… Но, идя за Святыми Отцами, исполнителями евангельского духа, обретём царский путь ревнования о Церкви. Образ о. Иоанна Кронштадтского много даёт нам для понимания этого настоящего пути. Опасность есть и справа, но оттого, что она есть там, нельзя нам лежать в яме по левую сторону дороги” (“Избранное”, изд-во “Святой остров”, Петрозаводск, 1992, с. 124-125).

Миссионеры-“аутрич”