Наш Современник 2006 #1

— Совершенно верно! — подтвердил Пепеляев. — А куда они исчезли, как вы думаете? Ведь здесь же стена! Это значит, что мы с вами у цели. Любитель тайных ходов должен следовать за крысами.

Он подошел к тому месту, где предположительно исчезли крысы. Цементная стена здесь потрескалась в нескольких местах и обвалилась, а дыра была прикрыта куском ржавого листового железа. Оно прилегало к стене неплотно, и грызуны действительно могли проскочить в образовавшуюся щель. Альберт Иванович отдал Звонареву фонарь, надел вязаные перчатки и оттащил в сторону ржавый лист. Открылась неправильной формы треугольная дыра высотой около метра и около семидесяти сантиметров в основании. Из нее торчало какое-то тряпье, которое, когда Пепеляев потянул его на себя, оказалось рваным солдатским бушлатом. Посыпались песок, мелкие камешки, цементная крошка. Бушлат закрывал небольшую воронку в земле, в которую можно было просунуть разве что руку.

Пепеляев полез куда-то себе за спину, под тулуп, достал саперную лопатку и стал расширять ею воронку, шумно сопя. Вскоре штык лопаты глухо ударился обо что-то. Альберт Иванович встал на колени, запустил обе руки в дыру и вытащил оттуда деревянный круг с ручкой — вроде того, каким закрывают бочки с квашеной капустой.

— Посветите, пожалуйста, — сказал он Алексею и спустил ноги в лаз, упираясь руками в его края. Он, очевидно, был не очень глубок, потому что, когда Пепеляев оказался на дне ямы, голова его торчала над ней. — Давайте фонарь. Следуйте за мной.

“Вот гад! Предупредил хотя бы, что нужно переодеться! Сам-то в грязном тулупе!” Звонарев, стараясь не запачкаться, вслед за Альбертом Ивановичем спустился на руках в нору. Затем, нырнув головой под низкий, тяжко пахнущий могилой свод, он пошел, согнувшись, на свет фонаря.

— Перед нами вход в неведомое! — торжественно объявил Пепеляев. Он сидел на корточках перед стеной, сложенной из больших неотесанных камней. Два или три из них были вынуты из основания. — Добро пожаловать в Коридор истории! — И он полез на карачках в пробоину.

Алексей последовал за ним. Они очутились в кривом туннеле, вырубленном в скальной породе. На стенах были видны косые отметины от ударов киркой или каким-нибудь другим инструментом. Каменная кладка, через которую они пролезли, укрепляла, как металлический уголок на старом чемодане, изгиб туннеля в пласте земли. Здесь, как и в канализационном колодце, снова можно было выпрямиться во весь рост.

— Возраст подземного хода точно определить невозможно, — голос Альберта Ивановича звучал в подземелье гулко и страшно. — Нужен, как сами понимаете, не один десяток, а может, и не одна сотня лет, чтобы прорубать такие тоннели — даже в довольно мягком крымском камне. Но вот эта кладка, совпадающая по рисунку с мангупской — примерно шестого века от Рождества Христова. А вот пещерная церковь, — сказал Пепеляев, когда они прошли по коридору метров двадцать, — судя по ее схожести с храмом Андрея Первозванного в Инкерманском монастыре, может быть датирована восьмым веком. — Он достал из кармана тулупа еще один фонарь и протянул Звонареву. — Возьмите, чтобы лучше рассмотреть.

Лучи двух фонарей осветили выдолбленную в скале полукруглую пещеру со стенами грубыми и морщинистыми и низким, как бы прогибающимся сводом. В стене напротив входа был вырублен проем, который, очевидно, вел еще в одно помещение, по бокам от прохода чернели два маленьких окошка, а сверху был вырублен в камне крест с раздваивающимися и загибающимися концами, заключенный в круг.

— Царские врата, вход в алтарь, — пояснил Альберт Иванович. — Пошли посмотрим. Через левое окно скорее всего подавали в алтарь хлеб, вино, свечи и прочие атрибуты богослужения, а через правое принимали исповедь кающихся, потому что там, в алтаре, под окном — каменное седалище, очевидно, для священника. Алтарь всегда примыкает в пещерных храмах к восточной стене, так что благодаря ему мы знаем, где здесь, под землей, восток, а стало быть, и запад, и север, и юг. Видите плиту, выступающую из левой стены? Там захоронение — вероятно, священника или монаха. Обратите внимание на изображение рыбы на плите, увенчанное крестом, — древний христианский символ. Кстати, здесь, неподалеку, еще одно захоронение — более, что называется, массовое.

Они прошли дальше по коридору: кажется, на север, если судить по положению алтаря в катакомбном храме, и в гору. По правую руку была еще одна пещера, с низеньким входом и маленьким окошечком рядом. Посветили; Алексей отпрянул. Пещера, располагавшаяся ниже уровня туннеля на метр, была до верхней ступеньки каменной лестницы наполнена человеческими скелетами, причем черепа лежали отдельно, а кости отдельно. Нечто подобное Звонареву доводилось видеть в пещерах Киево-Печерской лавры.