Так на что же я надеялся? Я вспомнил, как сидел в бараке на деревянной лавке, слушал этих бесконечно усталых людей, не имеющих сил даже заплакать, представлял на своем месте моих грузинских коллег и, не веря, все-таки верил! Хотя прекрасно понимал: в переселении месхетинцев грузины могут усмотреть угрозу своей целостности, как это случилось, когда абхазы и южноосетины заявили о желании отделиться. Да и были, были уже факты самостийного переселения месхетинцев в Грузию. Увы, но в тех случаях грузины вели себя, мягко говоря, очень негостеприимно… Я это прекрасно знал и поэтому не мог дать твердой гарантии.
Видит Бог, я потом не однажды совершал эту попытку… Когда же окончательно понял, что Грузия не даст убежища месхетинцам, я предложил паллиатив лидерам нашей законодательной власти — чтобы мы избрали в народные депутаты и ввели в Верховный Совет хотя бы одного представителя месхетинцев. А еще лучше — двух, трех. И от немцев тоже. Выбывали же депутаты, Абалкин, например, выбыл, став моим заместителем. Вместо него. Вместо еще кого-нибудь. Они смогли бы представлять в Верховном Совете всех своих соотечественников.
Кроме этого я предложил создать или при Верховном Совете СССР, или при правительстве официальные представительства тех народов, которые не имели территориальной автономии. Повторяю, это был всего лишь паллиатив. «Да, да, Вы правы, Николай Иванович», — вежливо покивал Горбачев мне в ответ. И все. Он же не был в Фергане, в десантном лагере…
Где сейчас месхетинцы? Кто-то вернулся назад, в Узбекистан. Кто-то так и живет в России.
По большим праздникам они собираются в Москве, у Манежа, все с тем же требованием: верните нам родину! Где она, их родина? Увы, далеко, и ей, Грузии, сейчас ой как не до месхетинцев.
Она властно взяла себе независимость и немедленно начала преследовать тех, кто хоть в чем-то, хоть в самом малом не согласен с ней. Осетин. Абхазов. Аджарцев.
Ныне там снова иная власть. Лучше прежней?
Прошло немного времени после «цветной» революции. Вместо нахождения путей национального согласия — бряцанье оружием, шовинистический угар, безмерное упоение властью. Бездумное стремление испортить отношения с Россией, забывая нашу историю, экономические связи, то, что сотни тысяч грузин живут в нашей стране и кормят семьи на своей исторической родине… О каких турках-месхетинцах может сейчас идти речь?
Во время моих многочисленных поездок по стране, особенно по центральным областям, ко мне нередко подходят люди «кавказской национальности», жмут руку и говорят, что они — те турки-месхетинцы, которые в черный июнь 1989 года по моему предложению вылетели из лагеря на военно-транспортных самолетах в глубь России. С соседями — нормальные отношения. Но в глазах грусть… Ведь это уже третья родина…
В этой публикации много крови, жестокости, садизма. Невозможно пригладить все это. Казалось бы, надо воспринимать случившееся как предостережение. Но…
Да, невольно вспомнишь истину: «Бог долго ждет, но больно бьет». И он ударил — к сожалению, не в последний раз.
Александр Казинцев
МЕНЕДЖЕР ДИКОГО ПОЛЯ
Часть IV
СИСТЕМА «ПУТИН» И БУДУЩЕЕ РОССИИ
Четырежды монополист
Представьте, всего пять лет назад многие задавались вопросом: «Кто такой Путин?». Или «Who is Mr. Putin?» — популярен был именно англоязычный вариант, ибо первой его озвучила, как говорят нынче, американская журналистка. Вопрос прозвучал в Давосе в начале 2000 года и был адресован российской делегации во главе с тогдашним премьером М. Касьяновым.
Первый министр замешкался и после долгого молчания выдавил из себя несколько ничего не значащих слов. Надо полагать, с е г о д н я Mr. Kasianov, предпочитающий проводить вынужденный досуг в Лондоне, был бы гораздо красноречивее……
Впрочем, общество и сейчас не слишком информировано о взглядах президента на жизнь, его предпочтениях и антипатиях. Даже бытовые планы на будущее — чем он думает заниматься после 2008-го — остаются тайной за кремлёвской печатью.
И это несмотря на то, что телевизионщики освещают каждый шаг Владимира Владимировича. А крупнейшая газета страны публикует «мемуары» его любимой суки, написанные каким-то пронырливым щелкопером.
Но если о Владимире Путине как ч е л о в е к е нам до сих пор мало известно, то о Путине как п о л и т и ч е с к о м я в л е н и и, о созданной им с и с т е м е в л а с т и можно говорить с достаточной определённостью. И в этом смысле всенародно растиражированные «мемуары» президентской собачки имеют далеко не только анекдотический характер.