Наш Современник, 2004 № 11

Во-первых, террористы и не собирались что-либо обсуждать . Августовские взрывы вообще были анонимными. Они гораздо больше походили на диверсию, чем на “классический” теракт, как правило, сопровождаемый политическим пиаром. В Беслане захватчики выдвинули требование вывода войск из Чечни —  з а в е д о м о  н е в ы п о л н и м о е (в том числе и по  т е х н и ч е с к и м  причинам: даже в случае согласия Москвы на это потребовались бы месяцы).

Во-вторых, переговоры с террористами противоречат международной практике . Они могли бы создать опаснейший — и для Запада тоже — прецедент. Захват заложников в Беслане совпал с чередой похищений иностранцев в Ираке. Показательно: западные правительства не пошли на переговоры с похитителями и не согласились выполнить их требования. При том, что эта твёрдость стоила жизни нескольким заложникам. Разумеется, в бесланской ловушке оказалось куда больше людей. Однако в данном случае проблема, полагаю, не в арифметике, а в морали. Если мировое сообщество считает недопустимым подчиняться диктату террористов, почему Россия должна быть исключением?

В-третьих, в Чечне  н е  с  к е м  вести переговоры . Западные политики предлагают кандидатуру Масхадова, утверждая, что он не имеет отношения к терактам. Но даже если согласиться с этим спорным тезисом, остаётся вопрос: каким образом переговоры с “непричастным” к террору экс-президентом Ичкерии могут обезопасить российские города? Если Масхадов не связан с Басаевым, то и остановить его он не в состоянии...

Возможны, конечно, экзотические предложения. Удивительно, что наиболее абсурдные из них прозвучали не в “чужой”, а в “нашей” прессе. Так, этнолог С. Арутюнов (не путать с билетным спекулянтом А. Арутюновым, который помог чеченским террористкам проникнуть в самолёты) на полном серьёзе предлагает сначала  п о в ы с и т ь  в л и я н и е  Масхадова: “Если с ним вступить в переговоры, то влияние,  к о т о р о г о  у  н е г о  п о к а  н е т  (разрядка моя. — А. К. ), тут же возрастет” (“Московские новости”. Специальный выпуск). Иными словами, Кремлю рекомендуют сначала усилить врага, а затем капитулировать перед ним...

“Миротворцы” — отечественные и западные — охотно напоминают Москве: простых решений не существует. Но  н а с к о л ь к о  р е а л ь н ы  те, что предлагают они сами?

Нестабильность на Кавказе даёт Западу шансы вмешаться в события и попытаться взять ситуацию под контроль. Уже 2 сентября, не дожидаясь конца бесланской драмы, эксперт американского Фонда Карнеги Лилия Швецова заявила: “Система и режим не могут справиться с болезнью, которую они сами и произвели... Вообще я думаю, что только международное вмеша­тельство, только международные модераторы могут положить конец этому безумному противостоянию” (“Независимая газета”, 2.09.2004).

Тема внешнего вмешательства педалируется постоянно. Вот и Александр Рар, директор Программ России и стран СНГ Германского совета по внешней политике, отметился: “...Стоит подумать о “пакте стабильности” для всего Кавказского региона. Такой пакт был создан в послевоенной обстановке для Балкан. В нём задействованы многие государства... Мы видим, что этот проект хорошо работает в балканских условиях, хотя он может рухнуть, если международные структуры покинут регион. Москве стоит задуматься, может ли такой пакт служить и интересам восстановления Чечни” (“Независимая газета”, 13.09.2004).

О Раре мы уже говорили в статье “Путь Филиппа” (“Наш современник “, 2004, № 6—7). У него несомненный дар — высказывать самые наглые предло­жения с доверительной интонацией человека, искренне желающего помочь. Но в данном случае он, по-моему, перестарался. Ссылка на балканский “пакт стабильности” для знающих людей более чем красноречива. Этот проект призван обеспечить мир в регионе путём  п о д а в л е н и я  крупнейшей балканской державы Сербии и отторжения от неё края Косово. Если России предлагают  а н а л о г и ч н о е  решение, то нам, очевидно, следует ждать появления натовских бомбардировщиков над Москвой и вторжения джи-ай в Чечню.

Между прочим, как бы дико ни звучали такие предположения, соответст­вующие планы на Западе, похоже, обсуждаются. И когда французский эксперт А. Дюбьен утверждает: “Я исключаю крайние сценарии типа иностранной интервенции” (“Независимая газета”, 7.09.2004), это свиде­тельствует не только о потрясающем миролюбии самого Дюбьена, но и о том, что кто-то “крайние сценарии” разрабатывает и предлагает...