Наш Современник, 2004 № 01

Как же взять город? На этот вопрос должен был ответить генерал Мерецков. Только пройдя через лабиринт всевозможных исканий и вариантов, он пришел к решению этого нелегкого вопроса.

Мерецков учел, что противник делает ставку не только на свои укрепле­ния, но и на особенности новгородских позиций, прикрываемых с фронта широкой рекой Волхов, не замерзающей в устье даже зимой, а также озером Ильмень, представляющим собой сложную естественную преграду. Следовательно, в лоб брать Новгород нельзя, так как в этом случае штурм потребует больших жертв, приведет к затяжным уличным боям, к разрушению уцелевших древних архитектурных памятников. Надо идти в обход.

Мерецков досконально изучает оборонительные системы, созданные неприятелем на Новгородском направлении. Глубина обороны здесь достигает 40 — 60 километров. Последние донесения разведки свидетельствуют, что немцы не прекращают фортификационные работы. Нет сомнения, что противостоящая Волховскому фронту 18-я немецкая армия будет держать жесточайшую оборону. Это подтверждает приказ командующего этой армией генерала Линдемана: “Высший долг каждого солдата — не отходить ни на шаг”.

Итак, рассуждает Мерецков, надо ждать упорнейшего сопротивления врага. Внезапность удара, которая всегда помогает достижению цели, в данном случае особенно необходима. Где же прорывать немецкую оборону?

В поисках выгодного для наступления рубежа Мерецков приехал в соединение генерала Ивана Терентьевича Коровникова.

— Поедем на передовую,— сказал ему Кирилл Афанасьевич.

Коровников знал, что место там открытое, и предложил дождаться темноты.

— Что же я увижу ночью? — возразил Мерецков.

Коровников понял, что командующий хочет посмотреть район возможного наступления.

Отправились. Добрались. До немецких позиций рукой подать. Прихо­дилось пригибаться, а кое-где ползти, чтобы остаться незамеченными. Немцы открыли огонь: неужто увидели? Вокруг рвутся мины. Мерецков с Коровни­ковым делают перебежки. Огонь усиливается, приближается... И тут Коровников заметил спасительный окоп. Недолго думая, забыв о вежливости и субординации, он толкнул туда Кирилла Афанасьевича и прикрыл его своим телом. Совсем рядом разрыв, другой... Потом тишина. И вдруг Коровников услышал снизу спокойный голос: “Что же ты на командующем сидишь?” Ползком добрались до общей траншеи. Но все, что нужно было Meрецкову, на переднем крае он увидел…

Постепенно проступают пусть еще общие, но довольно стройные контуры будущего наступления на Новгород: главный удар — с севера, вспомогательный — через верховья Ильменя. Далее наступление развивается по сходящимся направлениям на Люболяды. Становится реальным окружение немецкой группировки, которое и заставит засевшего в Новгороде неприятеля отступить. При этом уничтожение вражеского гарнизона произойдет не на улицах и площадях древнего города, а на флангах вражеской группировки.

Как будто логично. Но пока умозрительно, отвлеченно. А если перенести ильменский вариант на реальную почву? Что, собственно, представляет собой это озеро? Каков его режим? Выдержит ли ледяной покров озера войска, артиллерию? Это надо тщательно проверить, не поддаваясь заманчивости общей схемы.

Кирилл Афанасьевич действует энергично и быстро, соблюдая строжайшие меры предосторожности. Ледовый режим исследуется не на Ильмене, а на соседних озерах. Результаты обнадеживают: переброска пехоты, лошадей, легких пушек, аэросаней вполне возможна. Командующий начинает готовить операцию в строжайшей тайне. Даже командарм-59 И. Т. Коровников, которому предстоит наступать с севера, пока не посвящен в план “ильмен­ского десанта”. Мерецков приказывает перебросить войска, предназначенные для удара через Ильмень, в глубокий тыл. Вдали от фронта они тренируются в преодолении водной преграды. Никто из солдат и офицеров не знает, где придется действовать. И только накануне наступления войска возвращаются к ильменским берегам.

К этому времени все готово к сражению. Теперь уже нет места сомнениям и колебаниям. То, что раньше было одним из вариантов операции, отлилось в точные формы, стало законом действия тысяч людей. Кирилл Афанасьевич решает: атаку через Ильмень провести ночью, под покровом темноты и, конечно, без всякой артиллерийской подготовки. Ставка — на полную внезапность, на выдержку и отвагу солдат, на их умение действовать смело и дерзко. Главный же удар последует на севере от Новгорода утром, после того как артиллеристы обрушат на врага тысячи снарядов.

Считанные часы остались до начала наступления. Дивизии оснащены отличной техникой. У нас теперь больше, чем у врага, и пехоты, и артиллерии, и танков, и авиации…

Опасную и трудную операцию по форсированию Ильменя возглавил генерал-майор Теодор Андреевич Свиклин. Здесь нужен был военачальник не только опытный, но и до дерзости смелый, способный найти выход из самых неожиданных обстоятельств. Всеми этими качествами в полной мере обладал генерал Свиклин.