Наш Современник, 2003 № 11

Можно сказать как о знатоке космической темы и о Ярославе Голованове. Амбиции его были непомерны. Но они помогали ему вращаться в самых высоких сферах космонавтики. Он знал генеральных конструкторов и творцов космонавтики, генералов космических войск, начальников космодромов, героев-космонавтов, всегда ругался, что ему мало дают места, что цензура вычеркивает у него “секретные” абзацы. В облаке словесных выпадов против всех врагов, трусов, недоумков, ерничая по поводу власти, науки, руководи­телей газеты, врывался к главному, отстаивая место на полосе, а потом вместе с ним удовлетворенно любовался напечатанным и растолковывал, какое место займет это в истории космонавтики. Глядя на него, думалось, что амбиция, честолюбие — качества для журналиста, пожалуй, необходимые.

С уважением я относился к журналистам отделов рабочей и сельской молодежи. Они были ближе к реальной жизни, к насущным нуждам людей. Усердные работяги, выходцы из провинции, внимательные к проблемам рабочих и селян — Онищенко, В. Фронин, Милюков, Л. Ульянова, А. Ива­щенко, Г. Бочаров.

Может быть, самый талантливый и “нутряной” из них был Геннадий Бочаров. Он умел отыскивать из сотен, из тысяч людей человека героического склада. Нет, не показного и организованного героизма, а внутреннего, основанного на свойствах характера. Вроде и не трудно было писать об этом в советское время, ибо “когда страна быть прикажет героем, у нас героем становится любой”. Всякого рода очерки о “маяках” поощрялись, но когда такого рода материалы ставились на поток, терялась истинность, пропадало доверие к журналисту и герою.

Геннадий доискивался до нравственных корней поступка, подвига. Он находил доверительный и естественный тон, который приближал читателя к герою. И этот человек становился известным стране, молодежи. И тут уж нравственный, неофициозный герой был как бы среди нас, он становился собратом, сотоварищем, с которого следовало брать пример, учиться у него.

Помню перед XVIII съездом комсомола он написал очерк о молодом шахтере Саше Михайлове, который в несколько раз перекрыл норму добычи угля. Геннадий был с ним в шахте, дома, беседовал со стариками-шахтерами и написал об их работе как о настоящем трудовом подвиге. (Да, этот термин вполне уместен, хотя и не употребляется большинством газетчиков и телевизионщиков сегодня, ибо для них подвиг — это убрать конкурента, обмануть бдительное око стражей порядка, поставить очередной заимство­ванный мюзикл). Когда я с трибуны Дворца съездов еще раз рассказывал о подвиге Саши Михайлова, основываясь на материалах Гены, делегаты съезда устроили мне, газете, Бочарову мощную овацию. Его книга “Непобеж­ден­ный”, состоящая из газетных очерков, на мой взгляд, одна из лучших книг о светлых, искренних молодых людях 70-х годов прошлого века.

Вячеслав Фронин любил разрабатывать экономические темь, докапываться до сути проблемы, защищать молодых рабочих от произвола директоров заводов, начальников цехов, комендантов общежитий.

Владимир Онищенко был “панорамник”. Он любил нахрапом “захватить” полосу газеты для очередной инициативы приглянувшегося ему агронома, председателя, руководителя района или области. Помню, как он создал ореол славы вокруг Полтавщины, где первым секретарем обкома партии был известный всей стране агроном, природозащитник, пропагандист безот­валь­ной вспашки Федор Моргун.

Да и для меня Полтавщина была небезразлична: приехав из Сибири, я там окончил среднюю школу, овладел украинским языком.

Все журналисты “Комсомолки” были нарасхват. Многие потом стали видными издателями, руководителями. В. Фронин возглавил “Российскую газету”, В. Андриянов — “Трибуну”, Г. Пряхин стал во главе издательства “Воскресенье”, Ю. Медведев издает уникальные книги и альбомы, а тихий и незаметный в мое время В. Юмашев, журналист подросткового “Алого паруса”, был даже главой администрации президента России. В общем, “Комсомолка” раздвигала горизонты, учила журналистов более глубокому взгляду на жизнь, чем он был у обыкновенных, амбициозных борзописцев. Впрочем, были и такие...

Запомнились встречи в Узбекистане. Ташкент —  прекрасный современный город. Беломраморные дворцы, фонтаны, арки радовали глаз. Вот как могут с любовью и доброжелательностью строить наши соотечест­венники свой город!

А Ташкент тогда, после трагического землетрясения был нашим общим горем, всей советской страны, которая также построила Олимпийский центр в Таллине, атомную электростанцию в Литве, каскад ГЭС на Нуреке, отстроила красавец Кишинев, подняла целину в Казахстане.

Конечно, вспоминались северные российские лачуги. Но казалось: вот отстроим Ташкент, поможем братьям, возьмемся за Россию также всем миром. Но не вышло. Заявили нам: оккупанты, чемодан — вокзал — Россия.