Наш Современник, 2002 № 04

Камень возложен на густозеленом склоне холма, откуда хорошо виден купол собора святого Петра, возвышающийся над другими окружившими его строениями. Так что вполне возможно, что маковка будущего храма также будет видна с той знаменитой на весь мир площади, что простирается перед собором и на которой считается обязательным побывать каждому, кто приезжает в Вечный город.

Между прочим, при решении вопроса о строительстве храма соответст­вующими высокими инстанциями было оговорено, чтобы высота его не превышала высоты главной святыни Рима — собора Петра. Что ж, пусть будет так, лишь бы храм был построен! И когда это, с Божией помощью, свершится, он будет еще одним очень важным и “конкретно наглядным” свидетельством добросердечного отношения друг к другу русского и итальянского народов.

Александр Казинцев • Big boom (окончание) (Наш современник N4 2002)

Александр КАЗИНЦЕВ

BIG BOOM

   Взрывы в Америке, разрушившие Россию

Россия платит по чужим счетам

 

Человека, благодаря которому Буш все еще на плаву и даже имеет вид победителя, зовут В. Путин. Владимир Владимирович проявил широту натуры: он взялся компенсировать все политические издержки США. За счет России. Разве что денег нам платить не придется — миллиарды и миллиарды долларов за случившееся 11 сентября. Хотя это как еще посмотреть…... Впрочем, все по порядку.

Путин первым из зарубежных лидеров позвонил Бушу с соболезнованиями. Что стояло за такой поспешностью? Думаю, не в последнюю очередь страх. Получив сокрушительный удар, Америка в считанные часы должна была назвать врага. Не удастся найти — так назначить. С точки зрения политической первостепенную важность представляло не столько расследование случившегося, сколько выбор противника. “Между прочим, могли и нас назначить на эту должность”, — как бы невзначай бросил информированный эксперт (М. Делягин. “Завтра”. № 43, 2001).

В психологическом плане это было даже легче, чем объявить врагами талибов. В подкорке у американского обывателя еще со времен Рейгана (и более ранних) засел образ “империи зла”. От СССР—России он не ждет ничего хорошего. Приписать теракт “кошмарным русским” — это укладывалось в стереотип. Сложнее было с наказанием. И поверженная, Россия все еще обладает ядерным запасом. Проблема была не в том, чтобы ткнуть грозным перстом в сторону Москвы, а чтобы послать вслед за тем дюжину-другую межконтинентальных ракет и не получить ответного подарка.

В том числе и поэтому ответчиками были назначены другие. У талибов кроме зенитных “Стингеров”, поставленных самими американцами еще во времена борьбы с СССР, других ракет не было. Да и “Стингеры” пришли в негодность.

Спеша присоединиться к Америке, Путин хотел решить и собственные проблемы. Закрыть для афганских боевиков путь в Чечню, где они лютовали покруче местных бандитов. Пресечь маршруты наркоторговцев, начинающиеся в предгорьях Гиндукуша, а заканчивающиеся в Центральной России. Заманчиво было решить оба вопроса, причем выполнить работу руками американцев.

Более того, Москва попыталась воспользоваться реальной заинтересо­ванностью Запада, чтобы одном махом преодолеть многочисленные барьеры на ее пути в “общеевропейский дом”, “цивилизованное мировое сообщество”. Казалось, вот он, момент подвести черту под прошлым и мощным рывком изменить всю политическую конфигурацию современного мира. Несколько дней спустя президент России заявит в притихшем бундестаге: “Мы продолжали спорить о расширении НАТО, о ПРО, а ситуация изменилась в принципе. Мир больше не разбит на два лагеря, он стал гораздо сложнее. Ответом на это должно стать создание глобальной системы безопасности, которая учитывала бы новые вызовы, угрозы и эффективно противостояла бы им” (Парламентская газета”. 27.09.2001).

Наверное, Путин преследовал и личные цели. Как же без этого в современной политике, где руководители научились извлекать собственную выгоду, получать немалые проценты и от самых патриотических инициатив. Хотел, хотел Владимир Владимирович и берлинского триумфа, и техасского барбекю — перед десятками телекамер, под блицами фотокорреспондентов. Словом, успеха. А вместе с ним места в мировой элите. Вот так “в желанье славы и добра” он и пошел, едва не вприпрыжку побежал навстречу Западу.

Как бы то ни было, в самой инициативе Путина не было ничего предосуди­тельного. Зря левая оппозиция обрушилась на него за одно лишь намерение вписаться в американскую игру. Растратив — подчеркну с горечью — боевой запас критики и протестных акций   д о   т о г о, как стали проясняться   п о с л е д- с т в и я   резкого разворота России в сторону Вашингтона. А дело именно в последствиях, точнее, в непродуманных действиях, в бездарном, а подчас   п р е- с т у п н о м   исполнении нормальных в общем-то замыслов, которые привели к сокру­шительному результату.