Наш колхоз стоит на горке

Рыжий Лентя тогда восстал. Предугадал мальчишка, что появление на пришкольном участке Кузи и Кеки лишь обернется для всех бедой.

Так оно и произошло.

Став с помощью голоса деда Опенкина председателем, Лапоногов тут же решил строить в Березках дом. Облюбовал он место как раз рядом со школой. Для строительства дома и для личной усадьбы председатель и урезал от школы добрую долю участка. И именно в той его стороне, на которой Кузя с Кекой получили свою полоску.

Люди в Березках совсем не суеверные. Но это сразило всех. На Кузю с Кекой стали смотреть с опаской.

— Может, вселился в мальчишек бес?

Кузя с Кекой сами перепугались.

Хорошо, что вскоре вместо Лапоногова приехал сюда Савельев.

Савельев школе участок немедля вернул.

ЯЛОВЫЕ САПОЖКИ

При Степане Петровиче школьный участок расширился, получил два дополнительных гектара. Во владение школы перешел и пруд, в котором Кузе с Кекой так не повезло с рыбой.

Мечта оборудовать школьную спортплощадку вспыхнула у всех с новой силой. Савельев сказал — поможет. Но не деньгами. Пусть ребята своим трудом сами заработают деньги на спортплощадку. А колхоз им посодействует через районных заготовителей сбыть все то, что вырастят они у себя на участке.

Ребята все, как один, взялись за дело. Отвели два новых гектара земли под горох и капусту. В пруду вновь развели карасей и карпов. Стали выкармливать двух хряков.

Доход оказался удачным. Вырученных денег для спортплощадки вполне хватило.

Школой были куплены и «конь», и кольца, и брусья, и спортивная лестница, и турник, и даже шест для лазания.

Неделю ребята готовили площадку, ровняли землю, вкапывали столбы, устанавливали спортинвентарь. А потом состоялось торжественное ее открытие. Большая часть села собралась тогда у школы.

Спортивными снарядами увлеклись все: и дети, и взрослые.

Вася-ракетчик блеснул на турнике. Даже крутил «солнце». Причем в обе стороны. «Солнце» — это значит на вытянутых руках обернуться вокруг перекладины. Павел Корытов первым испробовал кольца. Зоотехник и дядя Гриша прыгали через «коня». Червонцев залез на брусья и, к удивлению всех, сделал отличную стойку. Вслед за Червонцевым поднялся на брусья Савельев. И у этого стойка вышла вполне приличной.

Дед Опенкин тоже полез на брусья… Но оборвался.

Больше всего народа толпилось около спортивного шеста. На самом его верху висели яловые сапожки — награда тому, кто окажется самым ловким.

Охотников попробовать силы и испытать счастья оказалось множество. Установилась целая очередь.

Никто из ребят не смог подняться выше половины шеста. Зоотехник доверху не долез двух метров. Павел Корытов — метра. Савельев и Червонцев, словно сговорившись, застряли на одинаковом уровне — метрах в трех от заветной цели. Ракетчик почти дотянулся до сапожек рукой. Но не тут-то было. Сил и ловкости не хватило. Под общий смех ракетчик спустился на землю с пустыми руками.

Дед Опенкин решил судьбу не испытывать — на шест не лазил, но стоял рядом, задрав голову вверх, и подбадривал каждого излюбленным криком:

— Газу, газу, больше газу!

Героем шеста оказался Лентя. Он повторил свой опыт с березой, то есть предварительно разбежался. Взмахнул на шест Лентя с быстротой изумительной. Тетке Марье даже на минуту показалось, что мальчишка лезет уже по небу.

Сапожки были на Лентю чуть велики. Но дед успокоил, сказал:

— На вырост.

Гуляние на спортивной площадке затянулось до позднего вечера. Расходились домой уже в

темноте. Получилось так, что, выходя с площадки, Степан Петрович оказался рядом с Анисьей Ивановной Сыроежкиной. Дороги к домам вели в разные стороны: ему налево, а ей направо. Председатель чуть замешкался, а потом тоже свернул направо.

Рыжий Лентя хотел окликнуть. Но дед дернул его за руку.

Догнал Степан Петрович Анисью Ивановну. Прошли они вдоль улицы. Потом спустились к пруду. Долго молча сидели на его берегу. Сидели, смотрели на воду, на рыбий всплеск.

— Да, вечный огонь, — наконец почему-то снова сказал Савельев.

Глава пятая ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ «ТЕТКА МАРЬЯ, ТВОЙ ЧЕРЕД!»

Плохо было в те годы со строительством новых домов в Березках. Многие избы перестояли, давно отслужили свой век. Скособочились многие, но все же чудом каким-то держались. То ли знали они, что смены им все равно не будет, то ли просто жалели своих хозяев.

Плотники появлялись в Березках лишь в первые дни после прибытия нового председателя. Председателю ставили дом. Каждому новый. По личному, значит, вкусу.

Отличались они от других домов. И выше, и лучше, и кровля другая. И места для них выбирались пригожие. Поднялись они над Березками, словно высотные здания.

Роптали, конечно, в душе колхозники. Но вскоре они приметили, что тут и для них есть прямая выгода.

При отъезде старого председателя освобождался, как правило, дом. И тут-то кто-то справлял новоселье, конечно, отбирались люди из самых в селе нуждающихся.

Установили негласно между собой колхозники для этого очередь. В числе нуждающихся находилась и тетка Марья.

Подошла ее очередь как раз к приезду Савельева.