Нас позвали высокие широты

Понимать этот результат следовало в том смысле, что при съемках на ледниках Фритьоф — Грен–фьорд маршрут снегосъемок совпадал с направлением влагопотока с Гренландского моря, а на ледниковом плато Хольтедаля был проложен поперек ему. В реальности на тех же высотах снегонакопление на Фритьоф — Грен–фьорд (порядка 900 мм в пересчете на воду) по крайней мере вдвое превышало измеренное на ледниковом плато Хольтедаль (всего 500 мм), что подтверждало поступление на архипелаг осадков с юга, что оказалось главным. Теперь определенно можно утверждать, что очередной фрагмент головоломки оледенения Шпицбергена встал на положенное ему место, что открывало простор для наращивания усилий в дальнейшем поиске, поскольку мы оказались на верном пути.

Вертолетчики по–своему оценили наши достижения, поскольку наши аэровизуальные наблюдения работали и на них. Возникшее на этой здоровой основе взаимопонимание дошло до того, что нас стали приглашать для попутных наблюдений в другие полеты. Иногда это происходило самым неожиданным образом, что называется, на ходу, минуя Зингера, в чем он усмотрел нарушение своих прерогатив. Именно так случилось в последний день июля, в результате чего, с одной стороны, я получил отменный полевой материал, а с другой — руководящее неудовольствие, хотя и в товарищеской форме. Ну и нагрузка выпала на меня в многочасовом полете, когда пришлось работать на оба борта в стремлении не упустить чего–либо интересного.

В полете вплоть до Смеренбург–фьорда удалось легко нанести на карту положение снеговой линии (точнее, границы активного таяния, близкой уже в это время к разделу зон таяния и питания на ледниках), которая по маршруту полета незначительно изменялась около 400 метров. А ведь в прошлом сезоне мы наблюдали ее в Андвентдалене в центре острова где–то на 800 метров. Жаль только, что таких наблюдений у нас было пока недостаточно, чтобы объяснить ситуацию с загадкой оледенения архипелага по Норденшельду и Тирреллу вместе взятыми.

Но это близко к тому, что мы более года назад почерпнули у Калесника. Очевидно, нужен новый рывок вперед, тем более что у этого авторитетного источника просто неполная информация, в чем мы убеждались неоднократно. Остается только доказать это, тем более что к решению проблемы мы приблизились вплотную.

Наша единственная претензия к информации Калесника: он не учел возможности нарушения широтной зональности в связи с поступлением питающих ледники осадков с юга, что в конечном итоге и определило загадку оледенения Шпицбергена по Норденшельду. Как не учел и ситуацию на востоке архипелага, которая пока остается для нас неясной. Нужны сведения о положении границ питания на востоке архипелага, которые, как мы полагаем, располагаются очень низко. Однако подтвердить это можно лишь непосредственными наблюдениями. Известно, что расшифровка загадочных шифров и кодов хитроумными криптографами в шпионских романах проводится с помощью некоего ключа. Наш природный «ключ» (для нашей экспедиции он в полном смысле «золотой ключик») состоит из трех компонентов: положение ледников, высота границы питания и количество снега.

Ненадолго на своем судне заскочил в Баренцбург Листоль. Упускать такой случай было нельзя, поскольку мы оба работаем по близкой тематике, и я попросил его о консультации, одновременно продемонстрировав свои достижения в виде таблиц колебаний ледников на больших листах миллиметровки, выполненных от руки. Судя по встречным вопросам, они произвели определенное впечатление. Однако, когда я сказал, что хотел бы сравнить наши результаты, получил ответ: материалы наблюдений упакованы и находятся в трюме. Оставалось поблагодарить за высокую оценку наших достижений и откланяться. Определенно норвежец не может меня упрекнуть в том, что я скрывал от него свое направление деятельности и достигнутый (хотя и далеко неполный) уровень. На том моя попытка контактов с коллегой и завершилась. Как я понял, в главном в выявлении закономерностей и взаимосвязей этого природного процесса мы опережаем Листоля и, очевидно, используя его материалы со всеми ссылками (как это делал еще Альтман), будем развивать это направление самостоятельно.

Михалев решил проверить надежность аэровизуального определения высоты границ питания на ледниках, посетив ближайшие. Различия оказались в пределах от 5 до 20 метров, тогда как высота границы питания в разных ледниковых областях меняется в пределах нескольких сот метров. Возможности аэровизуальных методов для наших целей были доказаны однозначно, а возникшие было сомнения у моих товарищей мне были абсолютно понятны. Использованию дистанционных аэрометодов их не столько учили, сколько сообщали, что таковые существуют. Мне только еще раз оставалось вспомнить добрым словом моих преподавателей по МИИГАиКу, годами вдалбливавших в нас эту премудрость.