Нас больше нет

Сильное напряжение прошедшего дня давало о себе знать. Веки слипались, но император держался изо всех сил. Он боялся уснуть. То, что они о чем-то договорились с торговцем, ничего пока не значило. Амур был готов к любому развитию дальнейших дел. Последние годы жизни, убедили его, что даже самые близкие люди, могут всадить в спину нож, не говоря о каких-то проезжих торговцах.

Глава 18

На семнадцатый день, с тех пор, как Амур стал наёмным работником, караван Янура наконец достиг Дакана.

Город издалека казался огромным. Из-за высокой стены, сложенной из песчаника выглядывали купола башен, виднелись слегка покатые крыши домов. Всё было в цвете охры, но выглядело величественно. Марево от жары, добавляло городу некую загадочность.

— Смотри, Зор, это Дакан! — Амур быстрым шагом поспевал следом за последней повозкой, а на плечах сидел сын.

— Что значит? — спросил ребёнок.

— Ну, вспомни, я тебе рассказывал про города Красного Солнца. Вот и это город, только иной страны. В империи всё иначе, не такое высокое, но более красивое.

— Помню, отец. Зачем он нужен?

— Здесь люди живут, сын, много людей.

— А почему они здесь живут?

— Ну как… они построили этот город, теперь живут в нём, работают наверняка на благо страны, своего правителя.

— Жаль….- коротко сказал Зор.

— Что тебе жаль, сын?

— Людей тех, что в городе живут.

— Почему же?

— Жаль, что их неволят.

— Нет, сын, их никто не неволит. В городе каждый жить хочет. Здесь сила!

— Какая сила? — продолжал сыпать вопросами мальчуган.

— Тсс… пришли.

Дойдя до огромных ворот, повозки остановились. Янур вылез из своей и направился к небольшой двери в воротине. О чём-то переговорив с солдатами, вышедшими навстречу, посмеявшись, Янур вернулся назад, вскарабкался обратно в повозку и небольшой караван двинулся внутрь, как только ворота отворились.

Неприятный запах Амур учуял еще задолго до того, как Дакан стал виднеться у горизонта. Здесь же внутри, казалось, вовсе нечем было дышать. Улицы были такой ширины, что две повозки, как у Янура, могли свободно проехать рядом, и ещё оставалось место, чтобы протиснуться человеку. Людей по пути встречалось очень мало у окраины. Чем дальше продвигался их караван вглубь, тем больше становилось даканцев. Многие что-то несли на плечах: вещи, огромные кувшины, вели скот. Кого довелось встретить, были в основном невысокого роста, имели смуглый цвет кожи, скорее из-за палящего солнца, как полагал император. Некоторые откровенно обращали внимание на Амура и с любопытством разглядывали, но в основном прятали взгляды в землю и проходили очень быстро мимо.

— Стой! — закричал Янур.

Возница натянул вожжи и караван встал посреди небольшой площади, мимо которой они только что проезжали.

Толстяк откинул полог, спустился на мостовую и вразвалочку подошёл к высокой каменной статуе, изображавшей роскошно одетого с гордо поднятой головой человека.

— Почтение великому Мадишу! — отвесил толстяк поклон статуе. — И тебе, Сабудай, дня хорошего! — обратился он к сидевшему на куче тряпья рядом со статуей какому-то нищему, неопределенного возраста.

— А, Янур… — равнодушно ответил тот, лениво поглядывая исподлобья.

— Подарок тебе привёз, Сабудай, — торговец достал из-за пазухи золотую монету и протянул нищему. — Скажи, уважаемый Сабудай — в Марухан скоро путь держать, дорогой товар повезу. Какого дня ехать, как думаешь? Стоит ли!?

Нищий взял в руку монету, поднял её вверх, повертел, любуясь отблесками жёлтого металла, — Забери, Янур! — вернул он ему монету и, повернув голову, пристально уставился на высокого незнакомца с ребёнком на плечах.

— Сабудай, ты что это…?! Золото настоящее! Разве я тебя когда-нибудь обманывал?! — возмутился торговец.

— Оставь себе его, мне ни к чему.

Было видно, что Янур находился в некой растерянности, от отказа нищего.

— Дела-а….- шёпотом протянул Акир, стоявший рядом с Амуром и наблюдавший за беседой своего хозяина и нищего.

— Что, Акир? — спросил Амур.

— Сабудай вернул монету.

— Что с того?

— Он никогда этого не делал раньше.

— Не понимаю…

— Сабудай никогда не ошибается! — с тоном страшной тайны, произнёс Акир. — Слово Сабудая твёрдо, что скажет, то будет! Янур без его напутствия лишний шаг не делает. Сабудай всегда монету брал, а сейчас не взял!

— И что, Янур поступает так, как скажет этот нищий?

— Да, и он ни разу не ошибся!

— Пыль….

— Что? — переспросил Акир.

— Пыль всё, Акир.

— Не понимаю тебя, Асур.

— Не думай, Акир. Жизнь намного ярче и интересней, чем средоточие её вокруг монеты и слов нищего. Ты, Акир, думаешь, что вы богаты звоном золота, держите путь в жизни согласно своим желаниям и убеждениям?

— Непременно! — гордо ответил охранник.

— Нет, Акир, это он, — указал Амур на нищего, — Богат вашим звоном и он решает — как вам поступить и какой сделать шаг. Он строит пути ваших судеб…

— Странные слова говоришь, Асур, — возмутился охранник.

— Я же говорю, Акир — не думай….

Янур что-то заискивающе говорил Сабудаю, иногда размахивал руками, но тот, казалось, его вовсе не слушал. Он смотрел в сторону Амура, щурясь не то от солнца, не то по привычке.