Нас больше нет

Повисает пауза. Мы с Давидом все еще находимся на максимальном расстоянии друг от друга.

— Я ушел со службы и открыл свою охранную компанию. Твой отец предложил мне хорошую работу. Дело касалось и твоей безопасности тоже, поэтому я не отказал ему, — поясняет Давид.

— Давно? Давно ты на него работаешь? — задержав дыхание, спрашиваю я.

— Еще до того, как ты переехала в Лондон.

— Класс, — присвистываю я, а сама отворачиваюсь, потому что не хочу, чтобы он видел мое лицо, на котором отображаются все эмоции. — Это получается, все эти годы ты следил за мной. Знал о каждом моем шаге. Знал обо всем!

Молчание.

— Да или нет, Давид? — срываюсь я, резко разворачиваясь на пятках.

— Да. — Его челюсть крепко сжата, он выравнивает спину, смотрит на меня прямо. С вызовом в некогда любимых глазах. — Мне было важно знать, что ты в порядке и в безопасности. И, работая на твоего отца, я мог лично за этим проследить.

Глава 10. Лера

Какое-то время мы просто стоим и смотрим друг на друга. Давид — у стены, я — рядом с окном в противоположной стороне. Звенящая тишина давит, она почти осязаема.

Часы на стене тикают, отмеряя секунды нашего уединения. Странно, зачем кто-то менял в них батарейку, поддерживая жизнь, если эта комната больше трех лет как пустует?

— Ну что ж, — прочищаю горло, — наверное, пора спустится вниз и послушать, какую пламенную речь ты толкнешь.

— Ты забыла о том, что собиралась вымыть рот. После нашего поцелуя, — серьезным тоном говорит Давид, но в глазах скачут искринки.

— О, да, точно. Спасибо, что напомнил. Воспользуюсь лучше влажной салфеткой. Она с антисептиком, — хмыкаю я в ответ.

Я прохожу мимо него, открываю дверь и почти бегу к лестнице. С Давидом нужно держаться на расстоянии. Он слишком легко преодолевает мои барьеры, которые я строила именно для него. Всего несколько дней в городе, а везде Леонов. Он о моей жизни знает не меньше меня самой. И это бесит больше всего.

Щеки и губы все еще пылают, когда я появляюсь в гостиной. Все взгляды синхронно направляются на меня. И мне начинает казаться, что каждый в этой комнате знает о том, чем мы там с Леоновым занимались.

Особенно пристально меня рассматривает Настя. На ее лице написано недовольство. Мы с ней никогда не ладили и не любили друг друга. Она ревновала меня к отцу, всегда пыталась выставить меня в плохом свете перед родителями. И с годами ничего не изменилось.

— Итак, давайте начнем то, ради чего мы, собственно, здесь собрались. — Минуту спустя появляется и Давид.

Он максимально собран, ни о каких проявлениях чувств и речи идти не может.

— С этого дня к каждому из вас будет приставлена персональная охрана, — продолжает он.

— Но у нас и так была охрана, — с недоумением смотрит на него Настя. Давид же одаривает ее недовольным взглядом.

— До этого момента охрана сопровождала вас только по надобности. Сейчас же она будет с вами двадцать четыре на семь. Парни будут меняться через двенадцать часов. Попытка удрать от них карается домашним арестом. Это мы с вашим отцом обговорили.

Настя громко стонет. Мише, кажется, все равно, он и раньше особо-то никуда не выходил. Ему главное — наличие компьютера и интернета. Я же просто молчу и изображаю скучающий вид. Словно ко мне это все не относится.

— Слава, что все же происходит? — встревоженно хватается за сердце Юля.

— Все будет хорошо, нужно лишь переждать. — Отец подходит к ней, берет за руку, нежно поглаживает, с теплом смотря на жену. — Но безопасностью пренебрегать не стоит, — добавляет он.

Подробностями папа явно делиться не хочет. По крайней мере, точно не в присутствии своих детей.

— Дальше, — прячет руки в карманах Давид, скользя по нам взглядами. — Каждый из вас вечером будет писать свое расписание на следующий день и передавать его мне. Я буду его корректировать, а ваша охрана следить за тем, чтобы вы ему следовали.

— Может, просто посидим несколько недель дома, пока все не уляжется? — предлагает Юра. — Все равно сейчас каникулы.

Настя шикает на него, говорит что-то тихо и недовольно ему на ухо.

Отец делает шаг вперед, берет ситуацию в свои руки.

— Нам нужно создать видимость обычной жизни, пока я буду готовить все для того, чтобы в случае чего покинуть страну незамеченными.

— Господи, Слава, во что ты ввязался? — ахает рядом Юля. Ей пора пить успокоительное. Мне, наверное, тоже.

Настрой отца мне вовсе не нравится. Я не наивная дура, чтобы не понимать: если дойдет до побега из страны — дело дрянь. Поэтому мысленно прикидываю, как теперь выкрутиться из сложившейся ситуации и вернуться в Лондон в ближайшие дни. У меня выставка на носу, а еще четыре заказа. Я не могу так просто сидеть здесь и ждать неизвестно чего. Или же просто исчезнуть под липовыми документами.