Нарушенное время Марса

"Я долгое время провел в AM-WEB, — сказал он. — Нельзя ли раздобыть транзитный приемник? Мне очень нравится передача «Утренний клуб друзей Фреда», там звучит много популярных мелодий старых времен. Что-то за окном вызывает у меня сенную лихорадку. Должно быть, желтые цветущие травы.

Зачем им позволяют так сильно вырастать?"

Два дня он пролежал на полу в большой грязной луже, а потом его нашла хозяйка квартиры и вызвала карету скорой помощи, которая доставила его сюда. Он все время храпел, а теперь от этого проснулся. Когда ему подали грейпфрутовый сок, мог пошевелить только одной рукой, другая навсегда отнялась. А ему так хотелось продолжать изготовлять кожаные ремешки, они были такие очаровательные и на них приходилось тратить уйму времени.

Иногда он продавал их людям, которые появлялись в выходные.

— Ты знаешь, кто я, Манфред?

— Нет.

— Я — Арни Котт. Почему ты не смеешься или иногда хотя бы не улыбаешься, Манфред? Ты не любишь бегать и играть?

Габбиш посыпался из обеих глаз мистера Котта.

— Обычно он не слышит, Арни. Во всяком случае, нас интересует совсем другое.

— Что ты видишь, Манфред? Скажи нам, что ты видишь. Все эти люди, они собираются жить там? Это правда, Манфред? Ты видишь много людей, живущих там?

Он закрыл лицо руками и беспрерывный габл прекратился.

— Я не понимаю, почему этот ребенок никогда не смеется.

— Габл, габл…

Глава 10

Кожа мистера Котта скрывала мертвые кости, блестящие и влажные. Целый мешок костей, отливающих влажным блеском. Прозрачный череп глотал зелень, которая мгновенно распадалась.

Он видел кишащую габбишем жизнь, бурно протекающую под внешним покровом мистера Котта. А тем временем поверхностная человекоподобная оболочка произнесла:

— Я люблю Моцарта. Давайте послушаем эту запись. — На этикетке коробки было написано: «Симфония № 40 I.К.550». Мистер Котт стал вертеть ручки усилителя. — Дирижирует Бруно Вальтер, — объявил он гостям. Огромная редкость времен золотого века грамзаписи.

Отвратительные вопли и визги, похожие на предсмертные вскрики, раздались из громкоговорителей. Мистер Котт выключил магнитофон.

— Извините, — пробормотал он. Котт узнал звуки старого кодированного письма или от Рокингэма, или от Тимпла, или от Анны, от кого-нибудь из них. Одним словом, он понял, что запись случайно оказалась в его музыкальной библиотеке.

Потягивая содержимое своего стакана, Дорин Андертон возмущенно сказала:

— Какой отвратительный вой! Мог бы и пожалеть нас, Арни. Твое чувство юмора…

— Случайность, — серьезно перебил хозяин. Он разыскивал нужную ленту.

«Ладно, дьявол с ней», — раздраженно подумал Арни, и, обернувшись, произнес:

— Послушай, Джек! Конечно, извини за то, что я вызвал тебя, несмотря на приезд твоего отца, но мне очень хочется посмотреть на твои успехи с мальчуганом Стинера. Т-ты п-покажешь мне, о'кей? — От предвкушения интересного зрелища Арни стал заикаться. В ожидании ответа он пристально посмотрел на Джека.

Но тот даже не услышал его, так как, сидя на кушетке рядом с Дорин, оживленно о чем-то с ней беседовал.

— У нас не осталось водки! — громко произнес Джек, стукнув пустым стаканом по столу.

— Ради Бога, Джек, — взмолился Арни, — я хочу услышать, как идут дела. Можешь ты сообщить что-нибудь по этому поводу? Или вы двое собираетесь все время сидеть там, на кушетке, и только обниматься и шептаться?… Что-то я плохо себя чувствую…

Шатаясь, он прошел в кухню, где Гелиогабал, с тупым видом уставившись в журнал, сидел на высоком табурете.

— Приготовь-ка мне стакан теплой воды с питьевой содой, да поживее, приказал Арни.

— Да, да, Господин, — Гелиогабал захлопнул журнал и соскочил с табуретки, — я мигом. Почему вы их не пошлете подальше, Господин? Они совсем, совсем нехорошие, Господин. — Бликман вынул из аптечки над раковиной пакетик бикарбоната натрия и зачерпнул полную чайную ложку.

— А о ком же, по-твоему, мне следует заботиться? — спросил Арни.

С измученным усталым выражением лица в кухню вошла Дорин.

— Арни, думаю, мне пора домой. Я не могу долго выносить общество Манфреда, он непрерывно мельтешит перед глазами, бегает вокруг и не сидит на месте. Я совсем расклеилась. — Подойдя к Арни, она поцеловала его в ухо. — Спокойной ночи, дорогой.

— Как-то я читал о ребенке, воображавшем себя машиной, — сказал Арни.

— Он считал себя постоянно включенным. Я хочу сказать, что тебе следует остаться с этими «фруктами». Не уходи. Потерпи ради меня. Сам не понимаю, почему, но Манфред гораздо более спокоен, когда женщина рядом. Я чувствую, что Болен ничего не сделал, и хочу прямо сказать ему, что он — бездельник и дармоед.

Слуга бликман вложил ему в правую руку стакан теплой воды с питьевой содой.

— Спасибо. — Арни с облегчением стал пить.

— Джек Болен, — вызывающе заявила Дорин, — проделал прекрасную работу в сложнейших условиях. Я слышать не желаю про него ничего плохого. Слегка покачнувшись, она смущенно улыбнулась:

— Кажется, я немного пьяна.