Нарушенное время Марса

Норберт мог бы зайти к ней: она видела Манфреда и наверняка понимает, что может интересовать аномальных детей. Миссис Эстергази сообразит, что ему предложить и не станет задавать дурацких вопросов, вроде того, сколько лет вашему мальчику.

Норберт вышел из автобуса на ближайшей от магазина остановке и пошел прямо по тротуару, с удовольствием рассматривая маленькие магазинчики и конторы. Нью-Израиль многим напоминал ему Землю — настоящий город, не то что поселки, вроде Банчвуд-Парка или Левистоуна. Повсюду множество людей торопилось по делам, и он просто наслаждался атмосферой коммерции и деловой активности.

Стинер подошел к магазину с современной вывеской и наклонными витринами. Если бы не марсианские кусты, торчавшие из ящиков на окнах, можно было подумать, что находишься в деловой части Берлина. Войдя в магазин, он сразу увидел миссис Эстергази, стоявшую за прилавком. Она улыбнулась ему. Выглядела она современной, хорошо ухоженной женщиной чуть за сорок, всегда модно и дорого одетой, с темными волосами и умной улыбкой. Все в округе знали, что миссис Эстергази чрезвычайно увлекалась политикой и общественной деятельностью — выпускала информационный бюллетень и без разбора вступала в один комитет за другим.

То, что ее больной ребенок находился в спецлагере, знали только несколько родителей и обслуживающий персонал. Совсем маленький мальчик трех лет отроду страдал ужасным недугом, вызванным воздействием гамма-лучей на внутриутробное развитие. Стинер его видел только один единственный раз. В спецлагере имени Бен-Гуриона множество детей страдало различными серьезными заболеваниями. При посещении все они казались ему на одно лицо. Но ребенок Эстергази поразил его — крошечный, сморщенный, с огромными, как у лемура, глазами. Как существо из подводного мира, он имел особые перепонки между пальцами на руках. Казалось, его взгляд пронизывал насквозь, достигая самых сокровенных уголков сознания. Как будто невидимые щупальца проникали в мозг и, подцепив что-то сокровенное, тут же отдергивались обратно. Ребенок был настоящим марсианином, то есть рожденным на Марсе, а не привезенным родителями с Земли. Эстергази родила его уже после развода. Стинер случайно выудил этот факт из беседы с ней, причем сообщила она об этом спокойно, без малейшего смущения. Они развелись с мужем после долгой совместной жизни. Отправив ребенка в спецлагерь, подобно большинству современных женщин, она не считала это для себя большим позором. Стинер тоже разделял ее мнение.

— Что за очаровательный магазинчик у вас, миссис Эстергази, — сказал Норберт и поставил чемодан на пол.

— Спасибо, — ответила она, прохаживаясь за прилавком. — Чем могу служить, мистер Стинер? Вы хотите мне продать йогурт или пшеничные проростки? — Ее темные глаза весело блеснули.

— Мне нужен подарок для Манфреда, — ответил Стинер.

Мягкое сочувствующее выражение появилось на ее лице.

— Я понимаю. Ну… — она подошла к одному из стеллажей. — На днях я видела вашего сына, когда посещала лагерь. Не проявляет ли он интереса к музыке? Часто дети-аутисты получают удовольствие от музыки.

— Он любит рисовать. Все время рисует.

Она взяла маленький деревянный инструмент вроде флейты.

— Местное производство. К тому же очень хорошо сделано, — она протянула инструмент.

— Хорошо, — согласился он, — я возьму.

— Мисс Милч пользуется музыкой для контакта с детьми-аутистами, сказала миссис Эстергази, упаковывая флейту, — так что я думаю, она подойдет, особенно для танцев.

Покончив с делом, она оживилась:

— Мистер Стинер, как вам известно, я имею постоянный контакт с политическими кругами на Земле. Я… В общем, имеются слухи, что ООН рассматривает… — при этих словах она таинственно понизила голос и ее лицо побледнело. — Мне так неприятно причинять вам страдания, мистер Стинер, но если в этом есть хоть доля правды… Кажется, они определенно собираются… Надо действовать!

Теперь он пожалел, что вошел в магазин. Конечно, миссис Эстергази знала обо всех важнейших политических событиях. Он почувствовал беспокойство: как было бы хорошо выяснить, что она имела в виду, не слыша всей этой белиберды.

Тем временем миссис Эстергази продолжала:

— Предполагают, что ООН собирается провести слушания по поводу аномальных детей, — ее голос дрогнул. — Хотят потребовать закрытия лагеря.

Пораженный Стинер едва сумел выдавить:

— Нн-но… почему?!

Не мигая, он уставился на нее.