Народ Великого духа

– Дело в том, – сказал я, – что я сам знаю о них очень мало, так как являюсь членом этого племени совсем недавно. Госпожа Люсия, ну вы ее знаете, говорит, что эта народность приплыла в эти края на лодках прямо из самой Африки, минуя обычный путь распространения человеческих народов через Константинополь и Балканы. Они ловкие охотники на морского зверя и опытные морские путешественники, которые впали в грех людоедства, когда популяции тюленей и морской птицы на доступных им берегах пришли к истощению. У них даже нормальных копий не было, одни только дубины, поэтому люди показались им такой же доступной добычей, как и тюлени. Тогда соседи объединились и выгнали их из тех мест, где темнокожее племя обитало прежде, и оно стало странствовать, достранствовавшись до встречи с только что прибывшими из двадцать первого века русскими вождями. Перебив всех мужчин-людоедов, русские предложили несчастным темнокожим женщинам либо пройти тяжелый обряд очищения от скверны, либо остаться связанными, на произвол судьбы и хищных зверей. Говорят, что отказавшихся от очищения не было вовсе. Именно тогда из разнородных частей на свет появилось племя Огня, представителей которого вы видите сейчас перед собой. Так вот, когда вождь Петрович весной этого года стал снова собираться в плавание, выяснилось, что наших местных светлых жен, стоит им попасть на палубу плывущего корабля, начинает преследовать морская болезнь, а вот темные женщины, чьи предки проводили в лодках большую часть жизни, оказались прекрасными матросами, всегда бодрыми, сильными и готовыми сражаться с любым штормом… Посмотрите на мадам Алуанну, которая стоит сейчас на штурвале. Это не только старшая темная жена нашего вождя и просто красивая женщина, но еще и опытный моряк, а также авторитетный помощник капитана, которого все прочие темнокожие жены-матросы слушаются просто безукоризненно. Именно поэтому на ее бедре висит короткий меч, который указывает на то, что эта женщина вождя пригодна не только для постели, но еще и для многих великих дел. Надеюсь, падре Бонифаций, я достаточно подробно ответил на ваш вопрос?

– О, да, мой добрый друг Виктор, – сказал он, – вы были достаточно обстоятельны и дали моему уму достаточно пищи для размышлений. Это путешествие становится все более и более интересным… А теперь позвольте вас оставить, мне нужно немного подумать.

Три дня и две ночи продолжалось наше плавание по бескрайним морским просторам. Все же мы, бритты, в отличие от саксов или ютов, совсем не морские люди и тяжело переносим качку и прочие безобразия морского путешествия. Правда, за эти дни не было ни шторма, ни даже сколь-нибудь ненастной погоды, поэтому корабль, поймав парусами ровный умеренно свежий ветер, стремительно резал волну своим острым носом. Все, включая князя Сергия ап Петра, были довольны таким обстоятельством и наслаждались путешествием. Я много раз видела, как он стоял за этим колесом с ручками, называемым штурвалом, и наслаждался ветром, морем и ощущением послушного его рукам корабля. И только нас, думнониев, за исключением отца Бонифация, от качки мутило так, что мы почти не могли есть.

Особенно страдала во время этого путешествия дочь Виллема-воина Фианна. То есть она страдала не только от качки, но и от того, что слышала, как страдает в своем заточении мой сын Эмрис – его стоны и молитвы к Господу доносились из маленькой комнатушки на корме корабля, иначе еще называемой «собачьим ящиком». Между прочим, как раз под этим местом расположено обиталище того зверя, который своим рычанием движет корабль, когда этого нельзя делать при помощи ветра. И в те моменты, когда этот ужас просыпается по приказу князя Сергия ап Петра, моему сыну приходится хуже всего, потому что тогда к качке добавляется мелкая противная дрожь во всем теле.

Я уже обращалась по этому поводу к отцу Бонифацию, прося смягчить участь моего ребенка, но тот только строго посмотрел в мою сторону и сказал, что этими мучениями мой сын искупает то, что я, как мать, не смогла дать ему правильного воспитания. Что этот мир крайне суров к избалованным засранцам, и если прямо сейчас не преподать Эмрису надлежащих жизненных уроков, судьба его будет печальной. Князь Сергий ап Петр суров, но справедлив, добавил он, и если мой сын сумеет перенести выпавшие на его долю испытания, в дальнейшем никто и не вспомнит, что он когда-то грешил мыслию и только чудо не позволило ему перейти от слов к делу.