Народ без элиты

Макаров в собственно лейб-гвардии Семёновском полку в мирное время служил с весны 1905 по, скорее всего, 1907 или 1908 годы (точнее трудно сказать), затем он поступил в Институт восточных языков, после чего проходил службу на гражданке – в Министерстве иностранных дел. (Об этом он ничего не пишет вообще.) С началом войны (хотя и имел бронь) Макаров вернулся в полк (семёновец!) и воевал, причём на фронте был не очень долго, поскольку был дважды ранен. Таким образом, чисто календарно его воспоминания охватывают около 3 лет мирного времени и около 3 лет военного. Но (и это удивляет) в мемуарах всё, что касается Первой мировой войны, занимает всего 30 % текста, а 70 % занимает описание событий мирного времени. Согласитесь, что это странно, поскольку офицеры содержатся государством для войны, – война является тем местом, где офицеры отдают долги безбедной жизни мирного времени.

Участие в войне

Сам Макаров (когда речь идёт «вообще») о боях семёновцев пишет восторженно, как об их подвигах: «В составе Российской гвардии, с 20 августа по 3 сентября 1914 года (все даты по старому стилю) мы перевернули ход Галицийской битвы, дали Люблинские бои, обратили в бегство 1-ю Австро-Венгерскую армию, форсировали реку Сан у Кржешова и перешли австрийскую границу; чтобы 10–13 октября мы помогли спасти крепость Ивангород, которую готовились атаковать две венгерские дивизии и которая до нашего прихода располагала могучим гарнизоном из двух дружин ратников ополчения; чтобы 3–5 ноября под Краковым мы с соседями остановили наступление 45 австрийской и 27 венгерской дивизий, задержали их, перешли в контратаку, опрокинули и при преследовании взяли многие сотни пленных; чтобы 4–20 февраля 1915 года в Праснышской операции мы остановили немцев перед Наревым и не пустили их в Ломжу; и чтобы, наконец, летом 1915 года во время прорыва фельдмаршала Макензена, когда внезапно обнаружился сюрприз, что у русской артиллерии нет снарядов, наши измотанные люди, в течение многих недель отступая ночью и дерясь днем, голыми руками пытались защищать Красностав, Владаву и Вильну».

Однако подробности этих геройских подвигов оставляют совсем иное впечатление.

Дело в том, что в рассказах Макарова о боях, эпизодов о том, что можно было бы назвать «успешным боем», практически нет. Даже вот таких:

«Выписка из официального донесения. Кщенов. 24-го августа:

….На гребне был убит младший офицер 2-й роты подпоручик Лауниц. 1-й и 2-й батальоны несли большие потери, и дальнейшее продвижение казалось невозможным. Наши цепи, резко выделяясь на гребне, служили отличными мишенями противнику. Дальнейшее наступление в этих условиях грозило гибелью обоих батальонов, и только находчивость и боевой опыт командира 6-й роты капитана Веселаго спасли наступавшие батальоны. Взамен приема мирного времени – наступление широкими цепями прямо перед собой – он вызвался провести батальоны не цепями, а цепочкой, т. е. роту за ротой в затылок друг другу по параллельной (справа) наступлению полка лощине в дер. Теклин. Маневр этот удался блистательно, и батальоны почти без потерь вышли в район Касаржов Горный – Стружа, где и заночевали».

В ноябре 14-го года Феодосий Веселаго получил Георгиевский крест за то, что, по словам официальной реляции: “2 сентября во главе своей роты бросился на горящий мост и с боем, перейдя реку Сан, овладел переправой”».

В отдельной главе «Маленькие подвиги» Макаров многословно описывает бой 5 февраля 1915 года двух рот полка по обороне деревни под Варшавой. Многословно, потому что в том бою принимала участие и его рота под его командованием. По этому его рассказу, семёновцы отрыли окопы и целый день вели ружейный огонь по пытавшимся атаковать немцам, итог:

«Когда стемнело, нам привезли патронную двуколку и кухни. А еще через 3 часа мы получили приказание уходить.

Всего за этот день 5 февраля наша 12-я рота потеряла шесть человек убитыми и пятнадцать ранеными, главным образом от артиллерийского огня. Немцы, нужно думать, потеряли много больше».

Остальные описания конкретики боёв гвардейцев – это, по сути, не бои, а уничтожение собственных русских солдат.

Вот бой семёновцев 11 октября 14-го года под Ивангородом (Макарова ещё не было на фронте), о котором Макаров рассказывает со слов единственного оставшегося в живых участника этого боя – подпоручика С. Дирина.

Полкам гвардейской дивизии (лейб-гвардии Семёновскому и Преображенскому) было приказано произвести ночную атаку на австрийские позиции. Третий батальон, в котором командиром 12-й роты как раз и был С. Дирин, атаковал в два эшелона – впереди 9-я и 10-я, за ними 11-я и 12-я.