Народ

Мишле приветствовал эту революцию как исполнение своих заветных чаяний. Он радостно отмечал рост революционного движения во всех странах Европы, даже в Англии, где в это время происходил бурный подъем чартизма. Но Мишле, «знавший одной лишь думы власть», думы о демократическом единстве народа, испуган был выступлениями пролетариата. Июньские дни 1848 г. привели Мишле в полное душевное смятение. 27 февраля 1849 г. он отмечает в своем дневнике: «Ужасная ночь 24 июня после яркого света и великих февральских надежд была для меня сильнейшим ударом в сердце… Подавленный, мрачный и печальный, я вернулся к повседневной работе над моими историческими повествованиями».[359]

Поражение рабочего класса в июньские дни привело к спаду революции, наступила полоса реакции. Уже в феврале 1851 г. слушатели Мишле, устраивают шумные манифестации, враждебные Луи-Наполеону, в связи с чем в марте, как сообщает администратор Коллеж де Франс министру, появляется приказ, запрещающий Мишле дальнейшее чтение курса. Государственный переворот 2 декабря 1851 г., положивший конец Второй республике, тяжело отразился и на личной судьбе Мишле: за отказ принести присягу Луи-Наполеону, которая требовалась от государственных служащих, он был уволен из Архива и лишен кафедры вместе с Кине и Мицкевичем – на этот раз окончательно. Следует отметить, что Мишле считал себя вместе со всем «образованным классом» ответственным за крушение республики. 19 мая 1852 г. он записывает в своем дневнике следующее: «Я осуждаю себя за 2 декабря, я вменяю его в вину не только себе, но и всему «образованному» классу, всей пишущей и ораторствующей братии, прессе и парламенту. Мы ничего не сделали для народа и за это расплачиваемся. Вступим же, если можно, на лучший путь».[360]

В этот период своей жизни, полный горьких разочарований и потрясений, Мишле закончил свой давно начатый труд «История революции» («L'Histoire de la R'evolution»), где он снова попытался дать выход своим демократическим и патриотическим чувствам. В изданных в 1847–1853 гг. томах «Истории революции» он уже больше не идеализирует средневековье: с ним он покончил еще в книге «Народ», в конце которой писал: «…Средним векам, которым я посвятил свою жизнь, чье трогательное, но бессильное вдохновение я воспроизводил в своих исторических трудах, я должен сказать:,Назад!». Ведь теперь нечистые руки вытаскивают их из могилы и кладут нам под ноги, словно камень, чтобы заставить нас споткнуться на нашем пути к будущему».

Оставшись не у дел и всецело отдавшись литературе, Мишле создает целый ряд произведений, посвященных природе («Птицы», «Насекомые». «Море» и др.), не имеющих непосредственного отношения к истории, но исполненных юношеского вдохновения и лирического восхищения природой. К этому же времени относятся и труды, касающиеся семейной жизни и вопросов воспитания, которые Мишле решает в духе Руссо и Песталоцци («Дети»). Семья, отечество, природа – вот итог размышлений Мишле о назначении человека.

Одна из лучших работ Мишле – его «История революции». Историк, по мнению Мишле, должен находить истинное и прекрасное во всех партиях, течениях, которые с исторической необходимостью сменяли друг друга; он не должен быть бесстрастным летописцем, регистратором событий. Свой взгляд на роль историка Мишле четко сформулировал в книге «Народ»: «Согласно Тьерри, история есть повествование, согласно Гизо – анализ; я же назвал ее воссозданием истины». Мишле был непревзойденным мастером вживания, «вчувствования» в историю, и поэтому его «История революции» больше похожа на поэтическое произведение, чем на историческое исследование. Но и в этом труде Мишле дума о пароде на первом месте. Все доброе в революции, по его мнению, исходит от народа, все дурное – от интеллигентов-честолюбцев. Мишле вменяет себе в заслугу, что он не восхваляет ни Людовика XVI, ни Робеспьера. Революция, по его словам, – чисто народная история, низринувшая всех идолов и оставившая только одного героя – бессмертный народ.

В этом же ряду талантливых произведений историка-поэта находится построенная на материалах судебных процессов и архивов инквизиции знаменитая «Ведьма» («La Sorci`ere») – яростный обвинительный акт против церкви, и не менее известная, совершенно исключительная по силе художественной передачи «Жанна д'Арк», где опять в центре сострадание к Франции, подвиг, самопожертвование и героизм французского народа.

Когда в 1867 г. был закончен последний, XVII том «Истории Франции» («L'Histoire de France»), то вместе с семью томами «Истории революции» это составило 24 тома. Капитальный труд, которому Мишле посвятил всю свою жизнь, был наконец завершен. Однако истории современной ему эпохи там нет. В дальнейшем Мишле решил продолжить «Историю революции», написал еще три тома «Истории XIX веска» («L'Histoire du XIX si`ecle»), доведя ее до 1815 г.; но третий том вышел уже после его смерти.