Наркоза не будет!

Коша стояла под горячим душем и пыталась хоть как-то собрать разрозненные события. Она чувствовала, что между ними есть какая-то неосязаемая парадоксальная связь. Но не могла понять — какая. Она отчетливо понимала, что с тех пор, как она познакомилась с Роней, в ее жизни не произошло ни одной случайности. Все происходившее медленно, но верно продвигало ее к какому-то непонятному финалу.

Коша выключила воду и потянулась за полотенцем.

Вдруг прямо перед ней по зеркалу побежал огромный паук. Она заорала. Паук исчез. Просто растаял в воздухе.

Дверь в ванну открылась. Коша заорала снова, но тут же с облегчением замолчала — на пороге, с вечной улыбкой на лице, стоял самый настоящий живой Чижик. От него пахло морем, солнцем, соснами и скошенной травой.

— Привет! — сказала Коша и с опаской глянула в зеркало.

Паука не было, но над поверхностью стекла отчетливо виднелся мутный синий туман. А так же ей показалось, что за спиной кто-то стоит. Она никак не могла отделаться от ощущения взгляда. Она оглянулась — никого.

— Ты так заорала, что я потерял всякую совесть! — весело сказал Чижик. — Извини! Я подумал, что ты увидела паука…

— А я и увидела… — оторопело пробормотала Коша и обмотала себя полотенцем. — Вот здесь. С ладонь величиной. Только он исчез куда-то…

Чижик посмотрел на стекло и покачал головой:

— Это был не паук — это была трещина. Кто-то хочет тебя захватить… Кто-то хочет вломиться в твое жилье… Человек. Лысый… Пока больше ничего не могу сказать. Тебе лучше уехать отсюда в ближайшее время. У тебя сейчас не хватит энергии, чтобы устоять. Читай пока ОММАНИПАДМЕХУМ по утрам и вечерам. Сейчас иди в комнату. Там у тебя чисто.

— Блин! Чижик! — в отчаянию взвизгнула Коша. — Но я не верю во все это! Это все бред из бульварных газет! Нет никаких духов! Нет! Это все — галлюцинация!

— Если ты пойдешь в комнату, то какое-то время их тут не будет. Думаю мне удастся притормозить дело на несколько дней.

— Хорошо, — сказала Коша и ушла.

Чижик встал перед зеркалом и, опустив руки вниз, коротко выдохнул:

— Оссс!

Лампочка над ним моргнула и потемнела. От зеркала потянуло сквозняком, и в глубине его Чижик заметил черную фигуру с крупной лысой головой. Лицо, приближалось, обретая черты и выражение. Профессор усмехнулся, и его лицо почти вывалилось из стекла.

Чижик снова вдохнул и выбросив руки резко перед собой, снова сказал:

— Оссссс!

(вклейка)

Профессор сидел в лаборатории, в огромном кожаном кресле.

Его резко очерченные губы дрогнули, он поморщился, и рука с четками нервно сжалась. Вслед за этим на его лбу появилась огромная ссадина. Он отшатнулся, резко открыл глаза и в ярости вскочил. Ноздри его хищного носа нервно раздулись.

— Осссс! — сказал он и его ладони полыхнули синим цветом.

Он подошел к зеркалу и осмотрел себя — кровь залила пол-лица.

— Сопляк! — произнес он с удовольствием ощупывая губами каждый звук.

Он прикрыл рану ладонью.

Через пять минул, когда Демьян Серафимыч убрал руку, на лбу остался только свежий розовый шрам.

— Дерьмо… — сказал профессор и направился в туалет.

Кровь с лица он мог смыть только самым банальным способом — засунув голову под кран в сортире.

Уборщица, которая орудовала там ржавой скрежещущей о кафель лентяйкой, покосилась на него, но воздержалась от комментариев.

Профессор брезгливо умылся и отправился по малой нужде.

(Коша)

Коша села на диван и растерянно осмотрела комнату. Из норы среди дня вышла крыса.

— Ты офонарела, подруга! — сказала Коша, глядя крысе в глаза. — Может, ты и пожрать у меня попросишь? А? Манька!

Крыса послушно отступила в нору, но не ушла совсем. Она пристально смотрела чуть левее Коши. Коша оглянулась — на столе лежала флейта.

— Ты думаешь — я Нильс? — спросила Коша у крысы. — Странно, что ты не боишься меня… Я же Кошка.

Она протянула руку и взяла флейту. Долгое «фа». «Ми». «Рэ» вверх. «Фа».

Крыса удовлетворенно осела мягким комочком. Зашелестела листва за окном.

Вернулся из ванной Чижик.

Он окинул комнату внимательным взглядом и возбужденно произнес:

— Я знаю этого человека. Это мой Враг. Его надо разозлить. Когда он злится, он материализуется, и его можно убить. Я неплохо засадил ему. Наверняка у него пару дней будет на лбу ссадина. Короче, если увидишь его, вызывай его любыми способами сюда. Когда он теряет равновесие, он становится слишком материальным, и его можно повредить обычными средствами. Застрелить, например…

Коша все еще сидела на диване обернутая одеялом с флейтой в руках. Мокрые растрепанные волосы свисали острыми плоскими хвостами, напоминая формой листья осоки.

— Его нет… — сказала она, глядя прямо перед собой. — Это моя галлюцинация. Это — моя галлюцинация. Я хочу быть нормальной. Никто не видит ни духов, ни лысых мужиков, даже Роня их не видит. И я — не вижу, это мне — кажется!

— Хорошо… — тихо сказал Чижик и присел рядом на диван. — Думай так.

Коша потянулась рукой за футболкой:

— Отвернись. Я оденусь.

Чижик молча повернул голову. Крыса осторожно выдвинулась из норы и нерешительно остановилась.

— О! Какая нахальная крыса, — удивился Чижик. — Она по тебе ночью не ходит?