Напряжение

В комнату вошел высокий светловолосый мужчина, как показалось Чупрееву, вялый, слишком уж какой-то штатский и к тому же довольно невзрачный - широко расставленные глаза, толстые губы, нос приплюснут… Подполковник представил:

- Познакомьтесь - Эльмар Пуриньш. Он вам будет полезен, тем более что о Далматове у него собран некоторый материал.

Бывают люди, с которыми сходишься сразу, с первых минут знакомства. Трудно объяснить, почему так случается, но через полчаса Чупреев и Эльмар были уже на «ты» и знали друг о друге больше, чем простые знакомые. Они были одногодками. Эльмар тоже рано осиротел, и Чупреев, зная, что такое жизнь без родителей, проникся к нему еще большей симпатией.

- Посмотри эти документы, - сказал Эльмар, вручая Чупрееву коричневую папку с аккуратной надписью «Далматов и др.». - А я тут займусь пока одним делом. Можешь сесть за тем столом, Ян в командировке, будет не скоро.

Чупреев уселся поудобнее, раскрыл папку и с интересом стал читать бумаги подряд. Он так увлекся, что не заметил долгого отсутствия Эльмара.

- Ну как? - спросил, вернувшись, Эльмар и зажег свет.

- Тебе изрядно пришлось, поработать. - Чупреев согнутым пальцем постучал по картону. - Теперь для меня кое-какие моменты совершенно прояснились. Но кто же все-таки он такой, Далматов?

- Делец. Крупный делец, для которого нет ничего святого, кроме монеты. Он не так уж молод, ему за сорок. Вот он, посмотри. - Эльмар достал из ящика фотографию; на ней был снят мужчина с квадратным подбородком, умными, наглыми и жестокими глазами. Во взгляде чувствовалась воля. - В старой Латвии отец его держал универсальный магазин, во время войны отец умер, и сын, по-видимому, унаследовал кое-какой капитал, который он всячески стремится умножить. За эти годы Далматов дважды судился: один раз за подделку денежных документов, другой - за растрату, но освобождался быстро. Сейчас, как ты понял из бумаг, он работает помощником мастера на швейной фабрике. Должность скромная, но это для видимости. На самом деле он держит в руках многих людей: тут замешаны и охрана, и отдел сбыта, и транспортники. Словом, довольно обширная группа, которой удалось похитить сразу партию товара, не размениваясь на мелочи. На днях они собираются повторить операцию, и мы их схватим с поличным.

- А как по-твоему, Далматов мог бы убить человека? - спросил после недолгого молчания Чупреев.

- О, он способен на все, особенно если этот человек грозил разоблачением, - ответил уверенно Эльмар. - Так вот, Сережа, завтра тебе предстоит увидеть Далматова в жизни, тебе необходимо его увидеть. А ты в Риге когда-нибудь бывал? - неожиданно спросил он.

- Никогда, в первый раз, - признался Чупреев.

- Тогда, если хочешь, пойдем прогуляемся, я тебе покажу город.

Они вышли на улицу и, болтая, направились к центру.

Стояли последние дни декабря, но мороза не чувствовалось, иногда падал снежок, который таял, едва, прикоснувшись к земле. Рижане готовились встречать Новый год, а ходили еще в легких пальто и без шляп.

- Ты где остановился, в гостинице? - спросил Эльмар и, увидев кивок Чупреева, продолжал: - А чего тебе делать в гостинице? Переезжай ко мне. У меня, правда, маленькая комнатенка, но уместимся, раскладушка есть. Переезжай…

- Ты что, один живешь? - поинтересовался Чупреев.

- Один. Пока, - улыбнулся Эльмар, и Чупреев отметил, что у него приятная, располагающая улыбка. - Скоро вот женюсь…

- Спасибо тебе, Эльмар, но не буду тебя стеснять, - сказал Чупреев.

- Ну как знаешь. Тогда до завтра, - протянул руку Эльмар.

Вечер только начинался, идти в гостиницу не хотелось. Блуждая по незнакомым переулкам, натыкаясь на парочки, Чупреев почувствовал себя затерянным, одиноким. Вспомнил затаенную радость в голосе Эльмара, когда Эльмар сказал: «Скоро вот женюсь», и жалел, что в ответ не мог похвастаться тем же. И от этого стало еще грустнее. Потом в голову пришла дерзкая мысль: разыскать телефон Нины Гавриловны, позвонить в Ленинград и вызвать ее сюда. Сейчас же. Сколько уже прошло - три, четыре месяца, а облик ее все еще помнился отчетливо и волновал Чупреева. Вот было бы счастье, мечтал он, походить с ней по этим улочкам, посмотреть на удивительные дома, поболтать, не думая ни о чем… Как тогда, в Геленджике. Но нет, несбыточно все это, фантазия…

* * *

Ресторан назывался «Луна». Небольшой, уютный, Он считался одним из лучших в городе. Когда-то здесь собиралась знать столицы Латвии.

Швейцар распахнул стеклянную дверь. Сняв пальто, Эльмар и Чупреев прошли по пушистым коврам и сели за круглый столик в мягкие кресла под белоснежными чехлами. Из-под роскошных люстр лился свет; искрился на столах хрусталь. Посетителей было немного, но они все время прибывали. Джаз играл без пауз; официанты лавировали между столиками, держа над головой подносы с дымящимися кушаньями. Эльмар аппетитно вдохнул запахи и облизнулся.