Напряжение

Вообще, сторож хотел банально избить пацана, сразу поставив на место и обозначив старшинство. С местными иначе нельзя, они только кажутся невинными ягнятами, а на самом деле то еще зверье. Отвернешься — украдут, поверишь — обманут, привяжешься — сядут на шею. Даже если новый постоялец не из таковых, это ничего не меняет. Его просто заставят воровать старшие. Решение только одно — мелкий должен был бояться его больше, чем кого-то другого. А вот как оно вышло-то…

Все дело в том, как парень расправился с обидчиками, а именно в тех мелких деталях, вряд ли известных кому-то, кто не входил в небольшое число одаренных. Один одаренный на десять тысяч — невольно образуется сообщество, выпускать информацию из пределов которого строго не рекомендуется. А если вспомнить, какой мизерный процент из них принадлежит к верховной аристократии и как берегут они свои тайны… В общем, Николай тоже знал далеко не все, но кое в чем не сомневался.

У аристократических родов, насчитывающих более полутысячи лет, может появиться родовая способность — совершенно случайная: боевая или защитная, мирная или созданная убивать. Способность просто по праву крови, ее не надо изучать — будто бы характерная черта, вроде волевого подбородка, только на энергетическом уровне. Изначально умение слабое, на уровне «подмастерья». Однако с каждым поколением сила его растет, если оба родителя нового носителя из числа одаренных, и угасает (или может пропасть вовсе), если кто-то из супругов не владеет даром. За тысячелетия грамотного династического отбора способность эволюционирует в настоящий ужас для врагов, оружие ранга «мастер» или «виртуоз», в настоящий козырь, извлечь из рукава который может кто угодно в семье, вне зависимости от боевого ранга, пола и возраста. Об этом не принято говорить, и уж тем более никто не одобрит разговоров о принадлежности умения тому или иному роду. Только сами аристократы, из числа высших, следят за Силой Крови, выпалывая любые упоминания о них в газетах и книгах, на радио и по телевидению. Эта тема — табу для обсуждения.

Потому две клуши — директриса и Машка — вряд ли сообразили, что они видели. То, что парень одаренный, — знали несомненно, а вот что это не простой пацан, мамка которого согрешила с аристо и сдала в детдом плод короткой страсти, — понимать не могли.

И уж тем более не знали, что ключом к Силе Крови являются чистые эмоции. Чем сильнее любовь, любопытство, ярость, ненависть — тем сильнее раскручивается в теле спящая мощь поколений. А ведь парень — Максим, кажется? — так вот, парень своих обидчиков даже не ненавидел — злился, да… Значит, ударил крупицей силы — из океана, которым его наградила целая прорва благородных поколений за спиной.

Как же так получилось, что аристо оказался в интернате? Да в общем-то невелика тайна. В период родовых войн всех новорожденных принудительно оформляют под чужими именами и фамилиями, вписывая в графу «родители» отказ от материнства. Все для того, чтобы палачи противоборствующей стороны не убили младенца.

Государственные клиники находятся под протекторатом императора, но они — совсем не крепость, и не стоят у дверей «мастера» и «виртуозы». А тех, кто нападет, еще требовалось поймать и обвинить… Жестоко, грязно — разумеется. Но если представить, что вот такая прелесть вырастет, направляемая ненавистью к убийцам родителей, и в один солнечный день накроет Огненным Штормом Родовой Силы имение своих обидчиков, со всеми, кто в нем находится, в том числе и детьми… Тут-то и задумаешься, выбирая — одна невинная чужая жизнь сейчас или сотни твоих родных, столь же невинных, после.

Потому и переименовывали детишек, указывая неодаренными, не записывали в журнал матерей — все для того, чтобы дать шанс выжить, убрать из огня войны.

Родная мать, разумеется, знает имя своего ребенка и легко найдет его потом, когда угроза жизни малышу пройдет, вот только… иногда тайна уходит вместе с матерью. И появляется такой вот круглый сирота — Максим. Никому не нужный ребенок, судьба которого — раз проснулся дар — украсить своей персоной вооруженные силы императора, отрабатывая потраченные на его содержание деньги… Если только добрый-добрый дядя Коля не устроит ему воссоединение с родней гораздо раньше — разумеется, за огромное вознаграждение. Почему-то Николай не сомневался, что у рода с такой Силой Крови вознаграждение будет именно огромным.

Коля отер рукавом лоб и отдышался перед очередной лестницей, на этот раз — на третий этаж, туда, где был архив с картотекой дел воспитанников. А Машка потерпит, никуда не денется…