Напряжение

- Зря, - хором (мы репетировали!) выдохнули остальные. - Мы всех предупрежда-аем.

Проняло даже людоеда.

- О чем? - Уже настороженно переспросил дядя Сергей.

- А вы знаете, что у прежнего сторожа нет руки и ноги? - Вкрадчиво спросили дядю Сергея со спины, он аж дернулся и резко повернулся.

- Ну, и че?

- Мы его то-оже предупрежда-али, - протянули ребята и резко разошлись в разные стороны, потеряв всякий интерес к этому месту.

- Тьфу, чертовщина, - сплюнул дядя Сергей на пол.

Ходил он нервным до самого вечера, успокоившись только перед самым сном. Зря-зря-зря - как пели гуси-лебеди.

Стоило сторожу устало опуститься на матрас, как разряд тока пролетел от ножек постели до основания черепа.

Дядя Сергей слетел на пол, вновь схватился за постель и с ударом отлетел к моей кровати.

- Ч-что за ч-черт, - заикаясь, выдавил из себя сторож.

- Домовой, - как само собой разумеющееся, ответил я.

- Почему сразу не сказал?! - Зло гаркнул на меня людоед.

- Я хотел, но вы меня побили, - пожал я плечами. - Спокойной ночи.

- Че делать-то? - Запустил дядька пятерню в волосы. - Эй, пацан, свалил отсюда, я на твоей постели лягу.

- Не поможет.

Но постель я покорно оставил, гадая - пробьет ли мою постель током или надо больше этого загадочного 'напряжения'? В прошлый раз хватило разряда с эмоцией 'пожалуй, интересно', но у меня-то два матраца (на что только не пойдут люди за сахар).

- М-мать! - Подлетел вверх дядя Сергей и по дуге гулко бахнулся на пол.

Что-то не шевелится. Я походил рядом, потряс кончиком ноги за плечо, не дождался ответа и принялся прикидывать, сколько листочков раскраски понадобится, чтобы скрыть тело. Нет, ну можно еще стену на него обвалить - дядя Коля говорил, что здание ветхое и я неосторожным ударом мог тут все обрушить... о, пошевелился!

- М-ма-ать!

- А ее тут нету, - сочувственно ответил я. - Ни у кого нету.

Дядя Сергей сжался возле стены и печально смотрел на постель, что-то прикидывая.

- Домовой грязных не любит, - посоветовал я ему. - Но вы можете не верить.

Новый сторож странно глянул на меня - я уж подумал, побьет - но вместо этого цапнул из тумбы вещи и на час ушел. Вернулся чистым и посвежевшим. С великой осторожностью коснулся постели, потрогал руками одеяло и медленно присел, выдыхая.

- Если бы не со мной... Никогда бы не поверил, - прошептал он под нос. - Эй, пацан. Еще правила есть?

- Два куска сахара вон туда, - кивнул я в угол, возле выхода из комнаты - там, где уже лежала специальная миска. - И меня не бить.

- Че, тоже правило? - Осклабился он.

- Я домовому пять лет плачу, а ты тут первый день, - вновь пожал я плечами и перевернулся на бок, к стене.

Через минуту за спиной звякнули о кафель два кубика сахара. 'Мвха-ха-ха-ха-ха!' - как говорил трудовик, когда я принес ему часть той мутной жидкости, чтобы поменять на кабель.

Следюущие две недели мы учились быть чистыми. Потом домовому разонравилось то, что он курит, а еще через два месяца дядя Сергей бросил пить.

В первых числах августа он пришел в красивом чертом костюме, в белой рубашке и с галстуком, аккуратно постриженный. Я даже не узнал сначала, хотя видел, как он не спеша идет от входа, по тропинке к дверям, мимо гудящей толпы детворы, которую только-только привезли с экскурсии - и ребята его тоже не узнали.

- Уволился я, Максим, - с улыбкой пояснил он, заметив изумление узнавания на моем лице. - Теперь я страховой агент.

Солидный (тоже хочу костюм!) мужчина прошелся до своей тумбы, открыл, глядя внутрь. Пожевал губами, да так и закрыл, прихватив только огромную коробку рафинада в руки. Ну, понятно - самое ценное надо забрать.

- А...

- Вот, пришел в интернат - поинтересоваться у бывших коллег, может кому страховка нужна. Время неспокойное, - солидно произнес он.

- Пусть страхуют интернат от пожара.

- Хорошая идея, обязательно предложу, - улыбнулся он мне.

Ну, я сделал все что мог.

Дядя Сергей прошел мимо и аккуратно поставил всю огромную коробку с сахаром на блюдце домового.

- Спасибо, - шепнул он точно не мне.

- Вы насовсем уходите, - вздохнул я, даже не спрашивая.

- Очень на это надеюсь.

'Теперь нового учить' - с тоской пронеслось в голове.

- На, не грусти, - сунул он под нос красиво раскрашенный прямоугольник с цифрой пять. - На мороженое тебе. Прощай!

Тихо закрылась дверная створка, не пустив до дядьки мое запоздавшее 'Спасибо!'.

Красивый прямоугольник я запрятал в карман. Раз такую вещь можно поменять на легендарное мороженое - буду его беречь. Интересно, пять - это пять мороженых? Хотя лучше бы в килограммах, конечно... Все равно мороженое было только в городе, а значит мне до него никак не добраться.