Направление — Прага

Ваня и сам с автоматом в руках, стоя в люке, обозревает округу. Когда они приближались к холму св. Томаша, заросшему диким виноградом и акацией, из-за виллы, окруженной садом, выскочили немецкие солдаты.

Ющенко повернул дуло пушки на них, но прежде его выстрелили фашисты. После орудийного выстрела в саду наступила тишина, но Гончаренко тяжело соскользнул внутрь танка.

Пехотинцы, сидевшие на танке Ющенко, разбежались по холму, танки выжидающе остановились. Ющенко с помощью экипажа Гончаренко вынес Ваню и уложил на скамейку под плакучей ивой. Гончаренко ранили в голову. Утирая кровь с его лица, Ющенко приговаривал:

— Ванюш, а Ванюш, ты узнаешь меня?

Ваня с трудом приоткрыл глаза и чуть слышно прошептал наклонившемуся над ним товарищу:

— Напиши… маме… напиши: в Праге…

Под плакучей ивой в Праге, на Кларове, нашел свою смерть верный друг. Так написал старший лейтенант на стене дома, положил на грудь друга три ветки ивы и прикрыл его красным полотнищем.

Простившись, сел он в свой танк. Едва проехал несколько метров, заметил, как между танками пробирается легковая автомашина. Ющенко приказал задержать ее.

Каково же было удивление Ющенко, когда из нее вышел подполковник Полевой, а за ним и пилот Костя.

— В чем дело, ребята? Почему не пропускаете?

Ющенко, уже поняв, с кем имеет дело, соскочил с танка:

— Товарищ подполковник, здесь, на этом участке, командую я и имею право остановить любого подозрительного прохожего и проезжего.

— А, это ты, Ющенко! Разрешишь ехать с тобой?

— Ладно. Когда-нибудь, глядишь, и увековечите наш путь на Прагу.

И писатель Борис Полевой, всего несколько часов назад благополучно приземлившийся на Страговском стадионе, сел на Кларове в первый танк.

Ющенко принял приказ командира и, в свою очередь, приказал водителю двигаться через Манесов мост на набережную Сметаны.

Пехота следовала под прикрытием танков. Гладь Влтавы спокойна, трупы, плывущие по реке, словно стоят на месте.

На набережной Сметаны танк останавливается. Водитель выключает мотор, и все прислушиваются, в какой стороне идет стрельба. На Йозефове солдаты ведут перестрелку с эсэсовцами, пробиваясь от дома к дому в сторону Староместской площади.

Полевому надоело сидеть, скорчившись, в танке, он вылезает наружу. Костя оставляет легковую машину в одной из боковых улиц и с пистолетом в руке сопровождает подполковника. Медленно, осматриваясь, движутся они к Староместской площади. Близ горящей старинной пражской ратуши остановил свой танк и Ющенко, направив орудие на башню костела, где засели немцы.

Стены ратуши и знаменитые куранты, уже несколько столетий украшающие этот уголок старинной Праги, закопчены и обгорели. Умолкли колокольчики, стрелки часов искривились от жара пламени. Над пожарищем ратуши поднимаются густые клубы дыма: сгорела вся ее северная сторона. С этой стороны и стоит танк Ющенко.

Из галереи под сводами на улицу вышел сгорбленный старик и направился к танкистам. Рука у него тряслась, когда он протягивал ее танкистам для приветствия, в глазах стояли слезы.

— Чего плачете, дедушка?

— Сожгли ратушу! — с горечью проговорил он.

Пехотинцы, саперы, стрелки-танкисты разбежались по ближним улицам и домам, откуда раздавались выстрелы фашистов.

Танк повернул ствол в сторону пулемета, поливавшего очередями улицу. Ющенко стоял под крытой галереей старого дома. Когда ствол замер, Ющенко выскочил из-под галереи и забарабанил кулаками по броне. Открылся люк, и оттуда выглянула удивленная физиономия. Пули из пулемета защелкали рядом с танком. Водитель и Ющенко спрятались за танк.

— Зачем повернул орудие?

— Хочу попугать пулеметчика, чтобы малость угомонился, пока до него не добрались наши автоматчики.

— Разве что, — усмехнулся Ющенко, собираясь отойти назад.

— Товарищ старший лейтенант! — проговорил танкист. — Что же я, не знаю, что ли, приказа — по возможности сохранить город в целости?..

— Тогда у меня ничего… — И Ющенко хлопнул его по плечу.

Танкист повернул орудие в сторону пулемета. Тот на минуту умолк, но тут из-за памятника Яну Гусу выбежали эсэсовцы, спешат на другую сторону площади. Пулемет снова строчит, два наших автоматчика падают.

Подполковник, присев на выступ стены, разворачивает на колене план Праги и что-то ищет. Ющенко наклоняется через его плечо и показывает пальцем:

— Мы находимся вот здесь.

— Ясно, а кто будет первым на Вацлавской площади?

Ющенко усмехается и гордо выпячивает грудь:

— Товарищ полковник, наши танки, следующие по набережной Влтавы мимо Национального театра через Национальный проспект, встретились с рыбалковцами прямо тут.

Полевой смотрит на карту, на то место, которое указывает Ющенко: широкая белая полоса, через нее на карте прочерчены две красные полоски как обозначение трамвайной линии. Он читает надпись мелкими буквами: «На Мустку». Ющенко указывает еще направление на Вацлавскую площадь, и тут к нему подбегает радист. Стрельба из окрестных домов и с колокольни Тынского храма усиливается.

— Товарищ старший лейтенант, вас вызывает командир полка, — сообщает он.

Ющенко поспешил к танку.