Наполеон III. Триумф и трагедия

Бурную активность в городах, особенно в Париже, развили радикальные рабочие организации. 24 апреля 1870 года в газете La Marseillaise был обнародован совместный манифест парижского бюро Международного товарищества рабочих (Интернационал) и Федеральной палаты рабочих обществ, в котором говорилось, что «единственно правильным ответом на плебисцит является воздержание от голосования, ибо никакая монархическая конституция не способна удовлетворить трудящихся. Только демократическая и социальная республика станет предметом их законных стремлений. Они должны поэтому добиваться осуществления таких социальных преобразований, как превращение рудников, каналов, железных дорог, банков из средств эксплуатации в общественные предприятия, функционирующие в интересах народа»[2105].

Тем не менее впервые со времени установления Второй империи власть достаточно лояльно отнеслась к оппозиции. Все политические силы могли свободно высказываться и призывать граждан поддержать или высказать недоверие власти. Однако за несколько дней до плебисцита, 30 апреля 1870 года, было объявлено, что накануне в Блуа был раскрыт заговор с целью покушения на жизнь главы государства. Членами заговора оказались члены Международного товарищества рабочих. Они собирались подложить бомбу в Тюильри. По распоряжению Оливье были арестованы несколько сотен социалистов и закрыты три газеты[2106].

Через несколько недель власти нанесли еще один мощный удар по французскому бюро Международного товарищества рабочих. В начале июня бюро было распущено, а 38 самых активных ее членов оказались на скамье подсудимых за организацию стачки на металлургических предприятиях Шнейдера в Ле-Крёзо[2107]. Большинство получили тюремные сроки, и только четверо были оправданы. В ответ на действия властей социалисты заявили, что власти сфабриковали дело о заговоре, чтобы повлиять на народ перед плебисцитом.

Результаты плебисцита в целом оказались положительными для императора и правительства. В поддержку проголосовало 7 257 379 человек, против — 1 530 909[2108]. Сторонников поддержки конституции и действующей власти оказалось в четыре с лишним раза больше. Страна все дальше продвигалась по пути формирования полноценной либеральной монархии. При этом тревожным сигналом оказалось количество противников режима Второй империи в некоторых крупных городах (Страсбург, Реймс, Дуэ, Дюнкерк, Валансьен, Рубе, Мюлуз, Амьен и др.). В столице более половины высказались отрицательно (180 тысяч «против» и 130 тысяч «за» при 83 тысячах воздержавшихся[2109]). Определенные опасения вызвало голосование и в армии. В том же Париже 41 тысяча солдат проголосовала против[2110]. Даже в личной охране императора многие не поддержали режим. Результатом этого стал очередной всплеск недовольства оппозиции. В течение 8–11 мая 1870 года в столице и некоторых крупных городах наблюдались массовые столкновения демонстрантов с полицией и армейскими частями.

11 мая 1870 года Наполеон III и Евгения проехались по центральным улицам города. Толпа овациями и радостными криками встретила императорскую чету[2111].

Повторявшаяся смесь картин уличных столкновений и поддержки императора во второй половине 1869 года — первой половине 1870 года ярко свидетельствовала о том, что Париж расколот на две части: тех, кто выступает против империи, и тех, кто отождествляет себя с действующей властью. Центр и западные районы города были на стороне Наполеона III, восточные (рабочие) кварталы — против.

Вместе с тем необходимо признать, что результаты плебисцита стали огромным успехом для правительства и лично императора. Страна имела все возможности для дальнейшего развития. 21 мая 1870 года председатель Сената Руэр на торжественной церемонии оглашения результатов плебисцита в Лувре, обращаясь к Наполеону III, сказал: «Государь, страна вместе с Вами!

Уверенное движение вперед по пути прогресса и установления свободы основывается на уважении к законам и Конституции. Свобода во Франции находится под надежной защитой Вашей династии!»[2112]

В ответ Наполеон III удовлетворенно отметил, что «плебисцит был предназначен исключительно только для ратификации конституционной реформы. Вся борьба и дебаты уже в прошлом. И об этом не стоит сожалеть. Противники наших институтов поставили вопрос между революцией и империей. Страна сделала свой выбор. Мое правительство не будет отклоняться от проводимой им либеральной линии. Теперь больше, чем когда-либо, мы можем смотреть в будущее без страха»[2113].

Результаты референдума буквально раздавили оппозицию. «Теперь император сильнее, чем когда-либо»[2114], — развел руками Гамбетта. «В политике больше нечего делать»[2115], — подвел черту Фавр.

В частном разговоре с четырнадцатилетним сыном, Принцем империи, счастливый Наполеон III был еще более проникновенен: «Сын мой! Ваша коронация гарантирована этим плебисцитом! Более того, мы теперь можем смотреть в будущее без страха»[2116].