Наполеон III. Триумф и трагедия

Южнее наступали корпуса Мак-Магона, Ньеля и Канробера. Два французских корпуса (Ньеля и Канробера) столкнулись с первой австрийской армией Вимпфена. Первая армия прикрывала дорогу из Кастельоне к реке Минчо. Вимпфен стянул сюда практически все пехотные подразделения, расположив на своем правом фланге кавалеристов Менсдорфа. Для того чтобы уменьшить французское давление, Менсдорф предпринял удар встык между корпусами Мак-Магона и Ньеля. Это повлекло за собой перегруппировку французов, в результате чего кавалерийская дивизия генерала Дево вступила в ожесточенный бой с частями Менсдорфа.

Австрийцы на данном участке имели перевес в живой силе, и к полудню начали общее наступление на корпуса Ньеля и Канробера. С огромным трудом французы смогли удержать свои позиции. Этому способствовало также то, что равнинный характер местности позволял французам полностью использовать свое преимущество в нарезной артиллерии. К вечеру Ньель получил подкрепления и начал продвигаться к городкам Реббеко и Гуидизоло. Через несколько часов наступление прекратилось, измученные войска перешли к вялой перестрелке.

Наполеон III в сражении при Сольферино, 24 июня 1859 года. Художник Ж-Л. Мейссонье, 1863

На севере пьемонтцы упорно боролись с австрийцами за овладение населенными пунктами Роколло, Сан-Мартино, Орта-ди-Ателла и Казерте. Инициатива попеременно переходила от сардинцев к австрийцам и наоборот. Однако к вечеру, с получением новостей о потере Сольферино и прорыве французов, австрийцы начали оставлять свои позиции. Потеряв Сольферино и не добившись успеха на юге, главное австрийское командование в Вольте посчитало сражение проигранным и дало приказ начать под покровом ночи общий отход к переправам через Минчо. Расчет делался на то, чтобы оторваться от противника, переправиться через Минчо и оказаться под прикрытием Quadrilateral — системы сильных крепостей Пескьера, Мантуя, Верона и Леньяго[1586].

Сражение при Сольферино оказалось одним из самых кровавых в истории XIX века. Пьемонтцы потеряли убитыми и ранеными более 5 тысяч человек, французы — около 11–12 тысяч, а австрийцы — более 22 тысяч[1587]. После сражения огромная территория представляла собой апокалипсическое зрелище: масса убитых и раненых людей и лошадей, фрагменты тел, изорванная и окровавленная униформа, разбросанное оружие, ранцы и другие предметы солдатского снаряжения, разбитые орудия, ящики, повозки.

Свидетелем баталии у Сольферино был молодой швейцарский предприниматель Анри Дюнан[1588]. Его ужаснуло не само сражение, а открывшаяся картина людских мук после битвы. Более того, дневной зной сменился сильным ливнем, который превратил сухую землю в грязную жижу. Это только усилило страдания тех, кто уже не мог передвигаться самостоятельно. Тысячи раненых остались на поле битвы умирать без всякой надежды на какую-либо помощь. Потрясение было настолько сильным, что Дюнан не только начал оказывать, наряду с местными жителями, им помощь уже там, в Сольферино, но и решил предпринять конкретные шаги, чтобы воины могли бы получать помощь на систематической основе. Пережитое нашло отражение в его книге «Воспоминание о битве при Сольферино», а ровно через четыре года, 24 июня 1863 года, по инициативе Дюнана в Женеве был основан Международный комитет Красного Креста[1589].

Страшные картины жестокого сражения и людских страданий глубоко проникли в души всех его участников, в том числе императора французов Наполеона III[1590] и австрийского императора Франца Иосифа. «Я вынужден был отдать приказ к отступлению… — вскоре написал своей супруге, императрице Елизавете Баварской, Франц Иосиф. — В отвратительную погоду я поскакал в Валеджо, а оттуда отправился в Виллафранку. Там я провел ужасный вечер. Я застал полную неразбериху: раненые, беженцы, повозки, лошади… Вот печальная история неудачного дня, когда было приложено много усилий, однако счастье нам не улыбнулось. Я с лихвой набрался опыта и понял, какое чувство испытывает разбитый в сражении генерал… Я останусь здесь до тех пор, пока армия находится за рекой Адидже и не будут приняты важнейшие меры на будущее, затем я помчусь в Вену, где меня ждут неотложные дела»[1591].

Первые доклады после сражения привели Наполеона III в удручающее состояние. Потери ужасные. Поздно вечером он послал Евгении короткую телеграмму: «Большое сражение.

Великая победа»[1592]. Ночь провел в Кавриане, и на следующий день послал еще одну телеграмму супруге: «Я провел ночь в комнате, которую утром перед сражением занимал император Австрии»[1593].

Как говорит Ридли, «эта новость с восторгом была принята французской публикой и позднее повторялась историками, но была высмеяна австрийскими штабными офицерами как полная чушь. Франц Иосиф ночевал 23 июня в Валеджо и провел несколько часов во время сражения в Кавриане, но не сходил со своего коня»[1594].