Наполеон-2. Стать Богом

— Предметы, — ворчал Байсаков. — Они используют какие-то предметы, чтобы нас выслеживать. Опять же, каких-то и беспредметников пригнали, тоже помощь. Шутка ли — четырнадцать лет Наполеон готовился!

— Так что у тебя там, Саша? — Гаевский единственный мог в любое время спокойно уйти, поменяв внешность. Но уходить втайне не хотел: наверняка Мари где-то рядом с Наполеоном. — Мог бы, и рассказать про предмет. Вокруг Льва такой суеты не было!

— Не было, потому что таких сил в одних руках ни у кого не было! — Александр все же не хотел, чтобы друзья знали лишнее. — Какой-то предмет. Мне бы его век не видеть, и не слышать о нем никогда.

Антон и Иван переглядывались и понимающе усмехались. Откуда у Остужева взялся этот предмет, оба догадывались. Между тем две недели постоянной гонки порядком измотали всех троих. Они питались, чем придется, мылись изредка, по ночам в реке. От запаха гари просто тошнило. Но хуже всего было ощущение, что их просто загонят — от усталости люди совершают ошибки.

Как-то раз вечером, в Лефортове, Гаевский зашел в кабак разжиться едой. Остужев и Байсаков затаились поблизости, раздельно, но так, чтобы видеть друг друга. По улице шел французский конвой, тоже злой от дыма и постоянной враждебности жителей. Кто-то в обносках подбежал к солдатам, и оживленно жестикулируя указал им на Байсакова, присевшего на ступени крыльца пустого мещанского дома.

— Поджигатель! — кричал бродяга. — Он поджигатель, мусью!

Французы немедленно подняли ружья и обступили Байсакова. Вышедший из кабака Антон со свертком еды в руках растерялся и попятился. Тут же и на него обратили внимание. Гаевский беспомощно обернулся к Остужеву. Дело было не в страхе, не в опасности. Просто они очень устали и надеялись отоспаться этой ночью, отдохнуть, и вот снова получалась заварушка. Александр поднялся с поломанной телеги и пошел на французов, совершенно не скрываясь.

«Вот так и наступает конец, — промелькнула мысль у него в голове. — Конец от отупения и равнодушия ко всему. Нельзя!»

— Я сдаюсь! — Он поднял руки. — Я сдаюсь, господа.

— Шутишь? — с надеждой спросил по-русски Гаевский, которого солдаты уже прижали к стене.

— Шучу, конечно, — устало согласился Александр. — Давай, Ваня, действуй!

Байсаков, которому трое французов безуспешно пытались выкрутить руки, устало вздохнул, крякнул, и начал действовать. Один солдат спустя секунду был с такой силой впечатан в забор, что вряд ли смог позже вернуться в строй. Остальные схватились за оружие, но Александр был уже рядом. Преодолевая многодневную усталость, он «включился», и на французов налетел дикий, кровожадный зверь.

Разбрасывая беспомощных солдат, словно ватные куклы, Остужев услышал выстрелы — это Гаевский, уронив сверток, пристрелил сразу двоих. Вся улица мгновенно наполнилась криками, и, конечно же, кто-то закричал: «Пожар! Горим!». Началась паника, люди выбегали из домов кто, в чем был. Оказав помощь Байсакову, Александр тут же метнулся к Антону, но тот уже справился сам, оглушив последнего из противников рукоятью пистолета.

— Бежим! — сказал Гаевский, ожидая от Александра команды.

Но Остужев, выйдя из состояния бойца, теперь всем телом и душой испытывал пьянящую слабость и лишь беспомощно озирался по сторонам. Куда бежать? К центру, к окраине, или попытаться укрыться во дворах? Подбежавший Байсаков понял состояние товарища, схватил его за руку и потянул наугад.

— Бежать — только внимание привлекать, Антоша. Уж пошли пешком.

— Сюда пошлют кавалерию, расчистить улицы! — усталый Гаевский рассуждал вслух. — Поэтому лучше бы убраться во двор, но...

Он не успел договорить, потому что в полусотне шагов от себя увидел Бочетти. В соболиной шапке и гусарской форме она вышла из дома с пистолетом руке и тоже сразу увидела Антона. От усталости он не мог сейчас поддерживать образ и был узнан мгновенно.

— Витольд! — наметанный глаз Бочетти тут же заметил в толпе и крупного Байсакова, и его товарища, которого он почти волок на себе. — Витольд, ко мне!

У Гаевского было два пистолета, но оба разряженные. Все, что он мог — выставить их перед собой в тот момент, когда графиня подняла свое оружие. Бочетти инстинктивно уклонилась, и выстрел вышел неточным. Байсаков уже тащил Остужева назад, в толпу, свободной рукой пытаясь вытащить из кармана зацепившийся курком пистолет. Выбежали из дома, гремя шпорами, помощники Бочетти. Убегая, Антон оглянулся через плечо и увидел верзилу-гусара, целившегося в него из кавалерийского карабина. Но в тот же миг гусар выронил карабин и повалился на мостовую.

— Французы впереди, Антон! — Байсаков теперь тащил Остужева во двор. — Давка будет, эх, попали мы!