Налимья пора

Воскресным утром мы бродили по малой нашей речке, отыскивая место, где можно было наловить живца для Большой уже рыбалки – щучьей. В последнее время стало правилом для нас: живца заготовлять накануне, поскольку март, хоть и считается временем удачной ловли, чаще убеждаешься в обратном. По крайней мере, мелкой рыбешки для жерлиц не всегда поймаешь там, где собираешься выставлять снасти на щуку. Может быть, это связано с тем, что хищник просто разгоняет и выбивает мелочь?

Наконец пригляделось нам место, где за поворотом реки образовался небольшой заливчик. Здесь, на границе струи и обратного течения, мы и пробурили свои первые лунки. Насадка у нас – опарыш и мотыль. По опыту прежних походов за живцом мы уже знаем, что есть вероятность попасть на клев весенней уклейки. Живец в отличие от сорожки-плотвы довольно слабый, да и норовит уклея все время захлестнуть поводок, в капризности своей и в стремлении вернуться к поверхности воды, где обычно обитает. Но зато есть у нее важные качества – нежность и «проглотистость». Какой судак откажется от этой серебристой рыбки, да и щука, окунь оскоромятся за милую душу…

Было однажды так, что только уклейка, пойманная загодя у города, принесла мне успех на волжской ловле. В длинной веренице жерлиц, выставленных по старому берегу Волги (после образования Чебоксарского водохранилища), вскидывались только флажки моих жерлиц. И брал в основном судак, реже – щука. Соседи недоумевали и, конечно, злились, кляня судьбу, погоду и Закон подлости. Все, как обычно… Когда узнали, что на тройниках рыскают уклейки, вопросов больше не было. Трудно сохранить эту нежную рыбку, но пару-тройку дней уклейка выдерживает в холоде и с работающим компрессором-аэратором.

Итак, снасти насторожены, чуткие кивки, словно гончие на стойке, нетерпеливо подрагивают на слабом течении. Удочки – легкие, с тончайшей леской, а сама оснастка – проще простого, как летом, то есть ниже маленького свинцового грузила привязан тонкий крючок-«заглотыш». А вот и первая поклевка!.. Почти под самым льдом схватила крупная уклейка и затрепетала на леске. Осторожно… только осторожно брать ее рукой, слишком нежна рыбка… На живца крупновата, разве что – на крупную щуку. А где ее, крупную, взять у города? Тяжелее 2,800 кг не лавливал я по льду в наших местах…

Но затем стали брать уклейки, годные разве что коту на один зуб или для насадки на судачью мормышку. А нам все же требуется живец для щучьих жерлиц, на довольно крупные тройники. И мы переместились ближе к струе, да и насадку уже опускали ближе ко дну. Стала попадаться уклейка, вполне годная на живца. Моя вторая удочка, насадка которой лежала на дне, все это время не была востребована, но тут ее кивок вздрогнул и мелко затрепетал. Подсечка!.. На леске затрепыхалась какая-то странная рыбка, в которой я не сразу узнал… пескаря… Вот это встреча… Слыхать приходилось про ловлю пескаря подо льдом, а вот ловить… Миловидная и резвая рыбка взяла на мотыля. Вскоре кивок донной удочки опять прогнулся и еще один пескарь оказался в кане. Знаю, что по летнему времени пескарь также аппетитно привлекателен для любой хищной рыбы. И вот теперь есть возможность проверить эту аксиому и на подледной рыбалке.

Много наловить пескарей не удалось. Как-то быстро кончился их клев, а потом нас стали одолевать ерши, но штук с пяток пескарей плескалось в кане, вместе с уклейками, блещущими серебром ли, жемчугом с синеватым отливом. Главное – не остались мы без живца на своей малой речке.

Щуки

Дальнего пути не предполагалось. В последнее время уловы на Волге стали непредсказуемы, как повезет, а забираться в дальние дали за килограммом окуньков и парой щучек не всегда имело смысл. Разве что, выпить рюмку чая в протопленной землянке, вдохнуть воздух свободы вдали от жен и в теплом ощущении рыбацкого братства, да погорланить на луну «Стеньку Разина»…

Между тем на ближних к городку водоемах тоже стала появляться рыба, причем местами крупная. Видимо, стали следить за качеством воды, да и бить током на виду у всех – себе дороже.