Нахимовский Дозор

Французы пока не вмешивались в битву, ждали приказа своего командующего. Отряд Горчакова, который еще со времен Балаклавского сражения стоял в долине перед Сапун-горою, в битве участия не принимал: лезть на приступ Сапуна казалось генерал-лейтенанту делом безнадежным. Полки Жабокрицкого отсиживались в Килен-балке, но несли потери от штуцерников, осыпающих их пулями сверху. Эх, если бы Меншиков и Жабокрицкий были решительнее!..

Лорд Раглан бросил остатки дивизии Каткарта на поддержку гвардейцев.

Уже проглядывало солнце, многие солдаты сбросили шинели. В традиционных красных мундирах англичане стали отличными мишенями для русских стрелков, которые неожиданно оказались в тылу британцев. Русские дали убийственный залп в спину красномундирников. Англичане оказались зажаты в плотном кольце. Практически никто из них оттуда не выбрался. Там же полегли последние генералы и офицеры. Джордж Каткарт был не согласен с планом однорукого Раглана, но приказ выполнил до конца. До своего конца – он получил пулю в лоб.

Мясорубка на пятачке продолжалась с попеременным успехом. Солдаты с обеих сторон изнемогали от усталости. Бутырцев, пытающийся выжить в этом аду, был вынужден убивать тех вражеских солдат, кто случайно налетал на него. Он не мог покинуть проклятое место – куда бы он ни двигался, все время попадал в крутую переделку. Он даже пробовал уходить с группами раненых, но все время приходилось с кучкой солдат защищать спины уходящих.

Многие солдаты просто валились на землю, прячась за какими-нибудь укрытиями, и офицерам не было никакой возможности заставить их подняться и идти на противника. Да и офицеров оставалось все меньше и меньше.

Постепенно среди русских наметилось движение вниз в долину, туда, откуда пришли. Люди исчерпали запас прочности, и было трудно просить их держаться. Никто не приходил им на помощь. «Где Жабокрицкий, где Горчаков? – отчаянно спрашивал пустоту Бутырцев. – Чуть-чуть нажать, и англичане побегут. Тогда русский клин между британцами и французами будет не выбить». Но не шли на подмогу резервы. Бутырцев знал наверняка, что силы есть, что они выделены для этого дела. Он даже знал, ментально пробившись к своему заместителю Суровкину, что на другом краю обороны в районе шестого редута отряд генерала Трофимова собрал на себя немалые силы французов, что солдаты Минского полка дерзко атаковали французские траншеи и овладели ими.

«Почему же нет подкреплений?» Этот вопрос занимал умы русских солдат.

IV

Англичане сумели погнать русских вниз, в долину. Упоение кровью достигло накала, сравнимого с чувствами взбесившегося вампира. Напрасно герцог Кембриджский отдавал приказы вернуться в строй. Его мало кто слушал.

В спину его отряду вышли русские батальоны, только что разбившие дивизию Каткарта. Кузен королевы Виктории сумел собрать последние остатки самообладания и вывел свой штаб из окружения. Ему это дорого обошлось – внук Георга III и тоже Георг, а именно Георг Вильям Фредерик Чарльз, герцог Кембриджский, граф Типперари, барон Куллоден, потерял лошадь, был ранен в руку, контужен и тронулся умом.

Бутырцев был своеобразным провидцем – случались у него редкие, не очень точные озарения. Узнав впоследствии от главы английского Дозора сэра Джеймса о несчастье, постигшем двоюродного брата королевы, Лев Петрович заявил, что не стоит переживать о не сложившийся судьбе страдальца. Что Duke of Cambridge в будущем станет фельдмаршалом и главнокомандующим британской армией, первым, кто займет через многие десятилетия этот пост после фельдмаршала семи стран великого Веллингтона, победителя при Ватерлоо. И совсем в далеком будущем мелькнуло перед внутренним взором Темного молодое лицо очередного Duke of Cambridge по имени Уильям, в день свадьбы уже принца Уэльского.

* * *

К этому моменту у англичан оставалось не более девяти тысяч человек живой силы, но наконец-то соизволили вступить в бой французы. Силами, примерно равными общей численности англичан. Русские полки, потерявшие до трети личного состава, все же собрались для удара по «туркам», за которых солдаты приняли африканские части французов. Якутский и Охотский полки мощной фронтальной атакой сумели потеснить врага, отбили два орудия. Селенгинский полк насел на англичан на левом фланге.

Бутырцев опять не смог уйти из наступающих колонн и был вынужден принять участие в этой безумной попытке переломить ход битвы в пользу русских.

Но переломить не получилось. Не было подкреплений, военачальники дружно устранились от принятия решений. Корпус П. Д. Горчакова, усиленный 12-й дивизией генерала Липранди, бездействовал в долине. Причем Петру Дмитриевичу дали всю конницу севастопольской армии: три драгунских полка, сводный полк улан, два гусарских полка и десять сотен казаков. Двадцать две тысячи личного состава и около девяноста орудий. Князь Горчаков ждал приказа от другого князя, Александра Сергеевича Меншикова, который в свою очередь полагал, что корпусной командир сам догадается принять решение об атаке.