Наивный Робинзон v. 2.0

— Нет, что вы, денег у меня вполне достаточно. Мне бы маленькие, можно сказать небольшие ворота на мою скромную, загородную виллу. Честно признаюсь — это моя давняя мечта! Так и представляю себе: просыпаюсь утром, подхожу к воротам, а они сверкают и переливаются на солнце мягким светом чистейшей оружейной меди! Поглажу ворота рукой и вроде как снова на работе я! — он закатил глазки, только, что слюну не пустил.

Сразу видно, что человек любит свою работу! Помнится, поймали у нас на предприятии электрика с бухтой кабеля, проверили заодно, что он себе раньше домой своровал, так у него весь двор вместо бельевых веревок, кабелями медными увешан. Говорил он примерно также: «Вот выйду во двор, белье развешивать, а кабеля под руками, на ветру «звенят», вибрируют и такое у меня чувство любви к своей профессии в душе поднимается, что я удержаться не могу и еще одну бухточку кабеля, с работы домой обязательно принесу!»

— Велики ли ворота? — осторожно спросил я.

— Ну что вы, всего-то пять метров в ширину и столько же в высоту.

— Сколько?! — я не поверил своим ушам. — Может быть мне инспекцию лучше устроить и все себе забрать?

— На вашем месте, я не стал бы торопиться, а сначала выслушал меня. Инспекция вам точно не поможет, ну а мне придется отложить уход на покой и дожидаться другого удобного случая, для осуществления своей скромной мечты. Мне нужно ваше принципиальное согласие, и можете мне поверить, я обеспечу вас в полном объеме, без всяких инспекций и нервотрепки, даже готов своими силами обеспечить доставку и погрузку на «Эос». Устроит вас комплект полного вооружения на пятьдесят абордажников, правда по стандартам полувековой давности, замки фитильные, но оружие в приличном состоянии.

— Из чего же состоит комплект?

— Мушкет, два пистолета, абордажный кортик, кинжал, «сбруя» с деревянными газырями и подсумками. Кожа старая, но еще прочная.

— Что еще?

— Из холодного оружия: сабли, наконечники копий, кинжалы, все ржавое, но после чистки и заточки годное к употреблению, каждая позиция по сто штук, забыл добавить, что ножен к ним нет. Порох, свинец, фитили, все в тройном комплекте. Выдам пятьдесят бочонков подмоченного пороха.

— Этот-то мне зачем?

— А вот это моя маленькая тайна, порох подмок снаружи, образовал корку, под ней порох годен к употреблению. Думаю что после очистки, бочонков тридцать выйдет. Ну и бонус: железный хлам по весу около трех тонн и полбочонка оружейных кремней.

«Бульдожка» попытался изобразить взгляд «змея-искусителя», но получилось у него не очень.

— Вы согласны? Поверьте, лучших условий вам сам Спящий творец не предложит!

— Я так понимаю, что про медь узнаю только после принципиального согласия?

— Да, иначе никак, все же я люблю не только свою работу, но и своих детей, чувство осторожности мне не чуждо.

— Хорошо, я согласен, где нужно расписаться кровью?

— Странные обычаи у вас на родине, господин алькад! Не шутите так больше! — «Бульдожка» встал и поманил меня за собой.

Он отвел меня за самый дальний склад и указал на кучу частично утонувших в земле бревен, густо облепленных грязью.

— И что же это?

— Ваша медь и мои будущие ворота! — торжественным тоном произнес «Бульдожка», он достал из ножен кортик и начал скоблить им бревно, через некоторое время из-под слоя грязи и патины сверкнула медь. — Нашли бы вы это с помощью инспекции?

— Что это такое?

— Пушки, господин алькад! Пушки! Сто лет назад, в нашей бухте затонул тридцати пушечный, сторожевой корабль. Через пятьдесят лет пушки попытались поднять, но ныряльщики нашли только десять штук, остальные заросли кораллами. Комиссия признала их негодными к стрельбе. Очевидно, в составе комиссии не было мастера-оружейника, который объяснил бы входящим в нее господам, что от соленой воды медь покрывается слоем патины и дальнейшей коррозии не происходит. Они просто испугались внешнего вида, но если их почистить! — «Бульдожка» вздернул указательный палец вверх. — Возможно, из них даже можно стрелять! Пять из них ваши!

— Договорились? — он протянул мне руку.

Я молча пожал ее.

«Ничего себе подарочек, даже если они негодны к стрельбе, тут одной оружейной меди примерно полтонны! — подумал я. — Интересно, если «Бульдожку» поскрести, возможно под его непритязательной внешностью я обнаружу золотое сердце?»

Я внимательно поглядел на начальника складов: «Может быть, прямо сейчас достать ножичек и проверить?»

Под моим тяжелым взглядом «Бульдожка» засуетился.

— Успокойтесь господин алькад, я посмотрю, что у нас еще для вас есть! Наверняка, что-то полезное найдется!

— Ты уж посмотри! — я с трудом расслабил руку, стиснувшую рукоять ножа. — Хорошенько так посмотри! Все, что обещал, доставишь на «Эос» точно в срок, там же я подпишу тебе бумаги.

Развернувшись, я пошел в тюрьму.

«Тварь интендантская! — подумал я. — Я в Руисе поначалу над каждым стволом скупую, мужскую слезу проливал, а у них тут пушки в землю «посажены»! Уже созрели, заколосились, пора из них ворота отливать! Пусть только попробует меня обмануть, я эти пушки расплавлю и в его собачью глотку залью!»