Найти в Нью-Йорке

Я рассуждаю как преступник, подумал Рэй. Он устроился на сиденье и заставил себя сделать несколько глубоких вдохов-выдохов. Я мог бы ему помешать, сказал он себе. Он мало что сумел бы сообщить полиции об убийце. Я не знаю его имени, и я не видел его лица. Зато мне известно, что девушку зовут Шерон. Они могут разыскать Шерон и через нее выйти на преступника. Хотя Шерон скажет, что всю ночь провела в другом месте, а ее дружок все время был с ней. Вот у Рэя-то как раз и нет алиби. Даже если копы ему поверят, он вынужден будет рассказать им все, вплоть до истории с китайцами и путешествия по стокам. Они его, скорее всего, арестуют, сочтя, что он имеет отношение и к гибели двух мексиканок. Он задумался, стоит ли рассказывать о случившемся отцу. Ему легче оценить, насколько опасна сложившаяся ситуация. Но эта история может его взволновать. А вдруг он решит переложить все на плечи своих бывших коллег? Потом Рэя арестуют, не посмотрев, кто его отец.

Нет-нет, подумал он, я не могу рассказать об этом отцу. На смертном одре нелегко думать, что сына подозревают в убийстве.

Он завел машину, развернулся и выехал на темную дорогу. Сначала двинулся в сторону от шоссе, потом повернул обратно. Сколько прошло времени с тех пор, как он выбрался из шкафа? Час? Больше? Он поравнялся с домом, не понимая, почему ему так трудно его разглядеть.

Тогда-то он и увидел. Во всем доме не горел свет.

Рэй в страхе нажал на газ и унесся прочь. Свет. Он оставил все лампочки включенными, а теперь они выключены. Хотя погоди-ка, он погасил свет в спальне. Если убийца вернулся в дом, чтобы выключить свет, заметил ли он это? А может, он почувствовал запах «Хлорокса»? Увидел пятна крови на ковре? Может, он даже разглядел дыру на подвальной двери?

Я знаю о нем, но теперь и он обо мне знает, понял Рэй.

*

Он вымотался, возвращаясь в город, к тому же нервничал, что было для него непривычно. При виде убитого Ричи прошлое, казалось, давно позабытое, снова напомнило о себе. Все давние передряги, когда-то засевшие в голове. Скверные передряги. Поскорее бы ему их развеять. А для этого мало надуваться пивом, тут нужно что-то посерьезнее. В Пакистане он несколько раз курил опиум, но его не цепляло. В полночь, вспомнил он, Глория моет аппарат с дилаудидом.

И вот он ждал, сидя рядом со спящим отцом. Она вышла на кухню, чтобы сделать необходимые приготовления, и тогда Рэй быстро выдернул шунт, вставленный в трубку, ведущую к руке отца, всадил его в трубку с иглой, которую украл из аптечки медсестры, и воткнул иглу в собственное запястье. Потом нажал кнопку подачи препарата. Прибор выдал ему последнюю дозу. Устройство фиксировало, сколько раз пациент нажимает на кнопку, и если сиделка за этим следит, она может заметить.

Он ощутил теплую волну: доза введена. Вытащил шунт и снова подключил его к отцовской трубке. Ни он, ни отец не могли ничем заразиться друг от друга, ведь шунт касался только стерильного пластика. Он аккуратно вынул иглу из руки и убрал в задний карман. Глория вернулась, глянула на него, отключила аппарат от сети, отсоединила трубку, идущую к руке больного, и унесла прибор на кухню.

Рэй тяжело опустился в глубокое кресло рядом с кроватью. Смутно подумалось, что за долгие недели приема дилаудида у отца выработался к нему иммунитет, а у Рэя этого нет… ну и что?.. препарат уже подействовал… теплая волна бросила его в зыбкие озера наркотического забытья…

*

Что за образы витают в мозгу под воздействием морфия? Возможно, спящий видит то, чего никогда не было? Или заново переживает то, что надеялся забыть? Что делает в это время его сознание — наслаждается дивными видениями или выпускает из-под контроля притаившийся ужас? А если самые свежие зрительные впечатления, вроде мертвого Ричи, мысли — я мог бы его спасти — и запах крови вызывают в памяти схожие переживания из далекого прошлого? И один кошмар воскрешает другой? Как знать… Возвращаются ли звуки?.. Оглушительный рев у них над головами, пока они обшаривали подвал в поисках тех, кто попал в ловушку за аварийным выходом? Они спустились туда вдвоем с радистом Викхемом, Рэй освещал фонарем темные коридоры, они шагали в своих тяжелых башмаках, незастегнутых пожарных куртках и шлемах, ища в подвале людей, попавших в западню, когда заклинило двери аварийного выхода… звук их шагов не смолкая звучал у него в голове, последние шаги перед тем, как все началось, перед тем, как Викхем остановился, настороженно поднял голову…

— Слышишь?

— Нет. Погоди. Слышу.

Поднимался рев.

— Давай-ка выбираться отсюда.

Викхем кивнул. Он направил фонарь в глубь длинного прохода, заполненного трубами. Туда.

Рев нарастал. Бетонный потолок начал трескаться.

Он рушился!

Они побежали изо всех сил в своем тяжелом, бряцающем снаряжении, и лучи их фонарей, как безумные, метались вверх-вниз. Трубы на потолке начали ломаться, будто спички, из них хлынула вода. В спину им ударила волна пыли, потом повалил дым. Они натянули маски.

Рэй следовал за Викхемом. Они повернули за угол. Проход был завален бетоном.

Голос Викхема из-под маски:

— Рухнули верхние этажи.