Найди свою любовь

Кори и Адам переглянулись, оба понимая, что Дэнни разговаривает с человеком по имени Маккинли Свейзи. Свейзи говорил, что все аргентинцы должны осознать: группировка монтанерос снова включилась в активную борьбу и монтанерос не боятся никакого международного скандала. На этот раз они старались не ради денег, в которых не нуждались после успешного проведения операции с выкупом в шестьдесят миллионов долларов. На этот раз речь шла о гордости и чести, и, конечно же, операция была направлена против этого «самодовольного осла» из посольства, считавшего их не более чем кучкой дикарей.

Адам выключил магнитофон.

— Как к вам попала эта пленка? — спросила Кори.

— Мне ее дали.

— Кто?

— Кори, не надо…

Несколько секунд Кори внимательно изучала его лицо.

— Только человек из хунты мог сделать подобную запись.

— Теперь это уже не имеет значения.

— Все имеет значение, — заспорила Кори. — Потому что неожиданно все вокруг стало делом жизни или смерти.

— Мне передал эту пленку человек, который заботится о вас.

В глазах Кори мелькнуло понимающее выражение.

— Чего только не делают ради любви… — Она снова посмотрела на Адама. — Мне хотелось бы, чтобы меня любили в этой жизни немного меньше.

— Или немного по-другому?

Кори снова оказалась рядом с Адамом и положила голову ему на плечо, а в следующее мгновение он крепко обнял ее.

— Все почти закончено, — ласково сказал он, целуя ее волосы. — Еще нет, — прошептала в ответ Кори.

— По крайней мере с путаницей покончено.

— Найди его, — снова прошептала Кори.

— Я не уверен, что хочу этого, Кори, — просто сказал Адам.

Кори выпрямилась.

— Но ведь это не решение проблемы.

— Я подумал о том, что, наверное, мне лучше отказаться от этого дела.

Кори подняла голову.

— Интересно, что во мне такого, что заставляет мужчин убегать, как только дела начинают идти плохо? — задумчиво произнесла она.

Адам улыбнулся.

— Я не убегаю. Просто подумываю, не пора ли передать расследование в руки другого человека, более объективного.

— Когда вы ведете дело, в котором возможна весьма эффектная развязка, объективность должна лететь ко всем чертям.

— Вы — весьма противоречивая личность, Кориандр Виатт-Видал. Или вы мыслите как ребенок, или вы — одна из самых циничных особ, которых я когда-либо знал в своей жизни.

Кори задумчиво кивнула.

— Я понимаю, это прозвучит по-детски, но все-таки — что будет дальше?

— Абстрактно или реально? — Адам, как мог, старался уклониться от прямого ответа.

— И так и так.

— В реальном мире мы будем ждать, когда Хорхе отдаст вам деньги, а в абстрактном — посмотрим, как вы будете себя чувствовать.

— Интересно… — начала было Кори, но Адам прервал ее.

— Скажите мне одну вещь. Если мы никогда не найдем Дэнни Видала, то вы что, собираетесь провести следующие десять лет так же, как вы провели десять предыдущих?

— Что вы имеете в виду? — О, на самом деле она прекрасно понимала, что он имеет в виду.

— Одна, и не давая себе любить кого-то другого?

— Не забывайте, что Дэнни Видал отец моего ребенка.

С этим трудно было спорить.

— Возможно, я все упрощаю, — сказал Адам, — но, на мой взгляд, ему надо было помнить об этом до того, как смыться и убить при этом троих ни в чем не повинных людей.

— Я все еще не могу в это поверить.

— Он не должен был предавать вас, оставляя в таком положении.

— Я взрослая женщина, Адам, и я сама поставила себя в такое положение. Он не приставлял мне револьвер к виску.

«Пока не приставлял», — подумал Адам, но не стал произносить этого вслух.

За бесконечно долгим днем последовала еще более долгая ночь. И даже та буря эмоций, которую пережили они за последние дни, не могла ни объяснить, ни оправдать того, что произошло в дверях, когда они ждали лифта. Для Адама это означало поворот всей его жизни на сто восемьдесят градусов. Сначала он нежно взял Кори за руку и поцеловал в висок, а затем со вздохом привлек ее к себе и тут же почувствовал ее страстные губы, язык, ее нежные руки. Дыхание его участилось, и он крепко прижал ее к своему сильному, мускулистому телу. Кори буквально потонула в его страстных объятиях.

— Прости меня, — с очень серьезным видом прошептала она, когда губы их наконец разъединились.

— Я люблю тебя, — так же серьезно прошептал он, делая шаг в лифт.

— Прости меня, — сказала еще раз Кори, запирая дверь квартиры.

18

Единственным звуком, доносившимся до ушей Дэнни Видала, было хлопанье ворот, которые то открывал, то закрывал ветер. Он сидел в бетонном домике на ранчо в Юшуайя в черном кожаном кресле с откидной спинкой и читал в газете о своей собственной смерти. Дэнни начал отращивать бороду, да и волосы его были намного длиннее, чем в последние годы. Дэнни был одет в обтягивающие джинсы и свитер, без носков, в мягких мокасинах и был похож скорее на итальянского киноактера в роли подпольного революционера.