Найди меня

Интересно, вызывал ли когда-нибудь доктор Лэнс к себе Фиби? Встречалась ли она с этими хитрыми охотниками за головами? У Фиби всегда были сложные отношения с властями. И я теперь, как никогда, понимаю, насколько я все же – везунчик. Ведь на том дереве вместо нее могла висеть я.

19

Голова у Джара прояснилась, как только он вышел на Харли-стрит, возвращаясь к будничной жизни обычного дня. В ярко-голубом небе светит солнце, и люди спешат на работу, разговаривая на ходу по телефону, зажимая в руках стаканчики с кофе, купленным навынос, или поправляя лямки курьерских сумок за спиной. Некоторые – с легкими рюкзаками за плечами – бегут. А на углу улицы женщина с рыжеватыми волосами («в одном меховом пальто и без трусиков» – предполагает Джар) ловит такси.

«Не мешало бы и мне выпить эспрессо», – подумал Джар, задерживая взгляд на медных табличках, поблескивающих на дверях джорджианских домов и воплощающих собой сплав зажиточной ипохондрии, суеты и тщеславия: зубные имплантаты, колоногидротерапия, эстетическая хирургия, гипноз и терапия активацией сознания, удаление «звездочек», гирудотерапия, лазерное отбеливание зубов. Он легко отделался!

Правда, разговор с Кирстен выбил его из колеи. Порядок, в котором она задавала ему свои вопросы, был странным, даже с поправкой на Фрейда. И это ее замечание об инверсионных следах, оставленных в небе… Джар не испытал желания ей довериться. А только разнервничался, поддавшись на какое-то время ее чувственным чарам.

Джар дошел до перекрестка Харли-стрит и Нью-Кавендиш-стрит, и в этот момент рядом с ним остановился автомобиль. В следующий миг его дверцы открылись, и на тротуаре перед Джаром выросли двое мужчин.

– Джарлаф Костелло? – спросил один из них, преграждая ему путь.

Джар кивнул.

– Полиция, – представился тот же человек, размахивая перед его глазами жетоном. Джару показалось, что на жетоне мелькнули слова «Полиция метрополитена», но он был не уверен. – Пожалуйста, сядьте в машину.

– Что все это значит? – спросил Джар; его сердце бешено колотилось.

Но, прежде чем кто-либо из них успел ответить, третий полицейский, подойдя сзади, заломил ему руки за спину и защелкнул на запястьях наручники.

– Господи! Да это же какое-то недоразумение, – выкрикивал Джар, пока полицейские, нагнув ему голову, запихивали его в машину через заднюю дверь.

– Джарлаф Костелло, вы арестованы по подозрению в совершении преступлений на основании Закона о сексуальных преступлениях и Закона о непристойных публикациях, – произнес человек, усаживающийся рядом с ним на заднее сиденье. – Вы не обязаны что-либо говорить. Однако это может навредить вашей защите, если вы не упомянете при допросе то, на что впоследствии собираетесь ссылаться в суде. Все, что вы скажете, может быть использовано как доказательство. Вам понятно?

– Нет, абсолютно ничего не понятно, – ответил Джар. Хотя на самом деле он понимает, что происходит. Полиция охотится за жестким диском – тем самым, что передала ему Эми. Это единственное объяснение. Джар откидывается на подголовник, пытаясь сохранять спокойствие, пока его ум анализирует происшедшее и делает выводы. Наконец-то – по прошествии пяти лет – власти воспринимают его личное расследование об исчезновении Розы всерьез!

Настроение Джара странным образом улучшилось, пока их машина неслась по Вест-Энду. На Оксфорд-сёркес водитель включил сирену. Ее вой звучал так, словно разносится из другой машины, из другого мира.

Джар всегда неохотно общался с полицейскими. А после того, как они спустя рукава расследовали исчезновение Розы, он и вовсе перестал на них полагаться. И это было одной из причин, по которым он решил не подавать в полицию заявление о проникновении в его квартиру взломщиков.

Сирена замолкла. «Мне следует потребовать адвоката», – подумал Джар. Именно так поступают люди в подобной ситуации. Но на самом деле ему адвокат не нужен. Ему нужно только одно – услышать от полицейских признание: нас интересует дневник Розы, так как она могла в нем объяснить, что с ней случилось и как она до сих пор жива. И он будет счастлив!

Автомобиль подъехал к полицейскому участку на Савил-роу, и Джара грубо затолкали в фойе, где у него отобрали кошелек и телефон, и подсунули для подписи какую-то бумагу. А затем препроводили в пустую камеру. И в камере Джар уселся на бетонный пол, прислонившись спиной к стене.