Наглое игнорирование

Но и с неба ничего хорошего ждать не приходилось. Тогда, после самоубийственной атаки американских жестянок, Гаманн понял, чем была вызвана такая глупость – продвигаясь вперед видел следы работы Люфтваффе – дюжина советских горящих грузовиков так и стояла колонной на дороге, пылая адскими кострами, а из огня чертовыми фейерверками вылетали снаряды и какие-то ошметья и обломки. Иваны остались без боеприпасов, а отступить им не дали бы эсэсовские мальчики. Вот и поперли, в безумном расчете хоть кого-то зацепить в последней драке.

Беда была только в том, что виденное наглядно показало – что творится и на путях снабжения за спиной Гаманна. "Бетонные самолеты" теперь частенько сразу перли в тылы немецкой армии и там резвились.

Вот сегодня привезли половину от требуемого количества боеприпасов, три четверти требуемого топлива и кухня не приехала, жратву доставили в термосах. А у кухни теперь нет возможности приехать – машина получила десяток осколков и может быть через пару дней починят. А в соседней роте повар поймал толстым пузом пару осколков и сегодня их командир жаловался батальонному, что жрать предлагаемое физически невозможно.

И это при том, что после дня в бою нормальный танкист готов сожрать отварные ботинки и жареные галоши без гарнира! Как можно испортить нормальный горох с колбасой? Но у замещающего повара идиота это получилось. И заменить его пока некем – значит, завтра рота опять нажрется дерьма! А что делать? Лишних людей в дивизии нет, и так уже пополнение идет из тыловиков.

Батальонный командир угрюмо покивал головой. Утром – наступать. Нужно взять очередную сраную деревню с дурацким названием Похер… Прохер… Прохероффка. Так, вроде. Смысла запоминать очередное наименование нет никакого. Сколько таких деревушек осталось сзади! И сколько еще – впереди!

Получил указания от батальонного – и маленькую радостную весть – у русских наконец-то кончились окопы. Сегодня давили русских в плохо вырытых, неглубоких окопчиках. Гусеницы бы надо почистить от мясных ошметков, а то через пару дней начнут опять смердеть падалью, но времени нет. Надо готовиться – завтра наконец-то финиш этой свистопляске. Что бы там ни было – а полоса обороны русских уже кончилась. И дальше – оперативный простор.

В расположении роты вовсю шла работа, заправка топливом и боеприпасами, хлопотная и тяжелая физически работа. Черт, куда-то делись цистерны-бензозаправщики и теперь приходилось суетиться с бочками и канистрами. В воздухе густо пахло бензином и мятой, давленой травой. Тут хорошая земля – вон как все растет! И кузнечики трещат, как заведенные.

Гаманн собрал своих взводных, отдал распоряжения. Все как обычно, впереди – очередная атака. Очередная победа! Эсмарх почему-то хмурый. Спросил причину. Тот оказывается ходил к приятелям в тяжелый батальон, вернулся недовольный.

— Они не могут пробить "Тигры"! Но они колотят по броне всем, чем могут – а в каждой машине есть свои слабые места, молчу про экипаж, который тоже не сделан из железа. Два десятка попаданий снарядов и мин – и извольте убедиться – в одном кошаке треснул и протек корпус аккумулятора, а новый еще привезти надо, в пяти кошках разошлись трубопроводы, да не в одном месте, сочленения полопались, броня снаружи цела – а внутри коробочки беда бедовая. И мины! Они у русских всюду! Их машина проскакивает по дороге – а наш танк обязательно там же нарывается на мину! Даже идя по колее! И никакой разницы – какая толщина брони, гусеницы "Тигры" теряют так же, как мы. Только вот чиниться им куда сложнее!

— Их пехота вытягивает нам мины под нос! — уверенно пояснил унтер-офицер из третьего взвода.

— Как наши саперы? Отчаянные парни! Я видел, как они работают с танками русских. Как тореадоры с быком – вплотную! Но у иванов нет же магнитных мин? — влез в разговор Буби.

— Они их тянут за веревки. Замаскируется метрах в двадцати – и вытягивает веревкой под гусеницу, а нашим приходится лепить кумулятивные мины прямо вручную на броню иванов. Чтобы магниты схватились. Очень опасное занятие, — пояснил командир третьего взвода.

— Потери у саперов страшные, — признал Гаманн. Батальонный как раз говорил об этом, дивизия практически лишилась своего саперного батальона. И от разведмотобата остались огрызки.

— Да, хуже, чем у гренадеров.

— Не пойму, как можно разбить аккумулятор, без пробива брони! Это похоже на саботаж на заводе! Уверен – это было бракованное изделие! — заявил самоуверенно Буби.

— Твои часы, которые ты позавчера поломал – они ходят? — спросил устало Эсмарх.

— Нет. Надо найти толкового ремонтника когда кончатся бои – и все будет в порядке, — легкомысленно заявил юнец.

— Я не о том. Танк – такой же механизм как часы, ты стукнул свои вроде и не сильно – и корпус цел и стекло – а они перестали работать и показывать время. То же и с танком, — голосом терпеливого гимназического учителя пояснил остолопу суть вопроса старина Эсмарх.