Надоевшая

— Так вот. Мамочка твоего дорогого Спайка провалялась в коме последние полгода, даже больше. Пожалуй, она в ней… с июля. Я в июле организовал ей автомобильную аварию. А началось все давно, на самом деле. Отец этого мудака крыса и предатель. Они с моим папой дружили и вели вместе какие-то дела в девяностые. Только вот папа сел, а этот подонок — разгуливает на свободе, и к тому же имеет кучу денег, ездит в Москву и по заграницам и даже не вспоминает о каком-то там Агатове. Ему плевать. Знаешь, меня всегда это бесило. Я ношу обноски, как, кстати, и ты, усердно учусь, стараюсь поменьше обременять маму, и всякое такое. А он… У него своя тачка, в каждый день рождения он закатывает вечеринки, у него есть все, все, что должно было быть у меня!

— Это называется зависть, Дэнчик, — не удержалась, и съязвила я, естественно, схлопотав за такую наглость по лицу. Впрочем, меня даже порадовал этот пока не проявившийся фингал под глазом: он означал, что я попала в точку. Сделал гадость — сердцу радость, помирать — так с музыкой и так далее и тому подобное. В общем, это была увенчавшаяся успехом попытка стереть ухмылку с его грязной физиономии. Денис, правда, продолжил свой рассказ так, словно я его и не перебивала.

— Так вот, меня всегда это бесило. Но долгое время я ничего не мог с этим поделать. До того момента, как мне пришло решение. Тогда я оставил в почтовом ящике его папаши записку, где говорилось, что его родные и близкие ответят за то, какая он поганая мразь. И сынку его примерно то же самое отправил. Они не приняли полученные письма всерьез, просто посмеялись над ними, как я понимаю. Только вот все изменилось, когда эта баба, его жена, Белоусова-старшего, попала в аварию на абсолютно ровном участке дороги. Не буду тебе рассказывать, как я это сделал, но это был я, можешь не сомневаться. Потом досталось одной из секретарш, которая дружила с твоим любовничком, у нее «случайно» сгорел дом, и каждый раз я оставлял им записки, напечатанные на компьютере. После секретутки они поняли, наконец, что они не нравятся кому-то конкретному, и этот «кто-то» задумал мстить. Думаю, тогда-то мелкая мразь Максимка и решил избавиться от тебя и Розы, для вашего же блага. Идиот! Когда Марина перешла к нему на работу, у нее оказался доступ к гораздо большему количеству информации. Можешь себе представить, как я обрадовался?

— Как… как ты вообще ее нашел? — попробовала я задать крайне интересующий меня вопрос. Агатов торжествующе ухмыльнулся, явно радуясь, что завладел моим вниманием.

— Она сама меня нашла. Как — не знаю, но она оказалась крайне ценным приобретением. Даже тогда, когда она работа в доме Стаса, я постоянно узнавал у нее полезнейшую информацию. Например, примерное расписание старой шлюхи, которую Спайк называет своей матерью. А уж после того, как она перешла к нему… Если бы не это, тебя бы здесь не было. Я верил байке про оказавшееся слишком слабым здоровье, которую они скормили школьному руководству. Вернее, поверил бы, если бы не Марина. Чудесная девушка. Хочешь знать, что я с тобой сделаю, кстати? — на сей раз ухмылка была плотоядной.

Я устало вздохнула, скрывая за этим лихорадочное обдумывание так неосторожно выболтанной этим ублюдком информации. Сам ублюдок нетерпеливо тряханул меня, схватив за плечи. Для этого ему пришлось снова встать со своего «трона», что несколько снижало накал пафоса, но, похоже, ради того чтобы указать мне на мое место он был на это готов. Пришлось отвечать.

— Предположим.

— Я хочу точного ответа.

— Хорошо, хочу, — с почти нескрываемым раздражением согласилась я. Верилось в происходящее все меньше и меньше.

— Отлично, — парень просиял, — именно это я и хотел от тебя услышать. Для начала мы…

Усилием воли я просто выключилась из происходящего, вместо того, чтобы слушать этого ударенного на голову, я задумалась о своем. Он, ослепленный собственным эгоцентризмом, ничего не заметил. Чем больше я на него смотрела, тем больше понимала: его кто-то надоумил на все это. Кто-то, имеющий реальную власть, деньги и зуб на Белоусова-старшего, не желающий при этом пачкать руки самостоятельно. Агатов был марионеткой, которой кинули кость в виде возможности отомстить. Именно этот человек, кто бы он ни был, прислал к нему Марину, которая, скорее всего, работала на него еще в тот момент, когда устраивалась домработницей к Стасу. Именно он поставлял ему людей. Взрослых, сильных и обученных. И именно этот человек был на самом деле опасен, а не гороховый шут, возомнивший себя мстителем, коим являлся Денис.