Надежней кляпа только пуля

Через полчаса ему доставили большой черный пакет с фотоальбомом и кое-какими документами. Открыв старомодный альбом с толстой, обтянутой бархатом обложкой, Гуров начал неспешно листать его страницы, невольно с головой уходя в безмолвную летопись чужой жизни. Вот детский сад, вот школа — букет цветов и белый бант, вот Рита и мама с папой возле новенькой «двойки»… А здесь она уже постарше — участвует в самодеятельности, исполняет какой-то танец снежинок у новогодней елки. А вот уже десятый, выпускной… «Ого! — мысленно отметил Гуров. — А она, между прочим, собой-то ничего была. Можно даже сказать, первая школьная красавица. Да-а… Однако жизнь ее крепко потрепала, если судить по тому, какой она стала впоследствии». Затем на фотографиях все чаще она стала соседствовать с каким-то плотным, серьезным пареньком в белом свитере, с юношескими, реденькими усами. А вот и его проводы в армию. А вот… Перевернув лист, Гуров невольно вздохнул: с прямоугольничка любительского фото, обведенного черной рамкой посреди альбомной страницы, одиноко смотрел молодой танкист, за спиной которого виднелись горы. Подпись под снимком гласила «Чечня, 1995 г.». Потом еще снимок — осунувшаяся, заплаканная Рита Башмачникова у могильного постамента, на котором два овала с фотографиями ее родителей. На следующей странице — Рита в белом халате, в окружении еще нескольких человек, тоже в белых халатах. Судя по интерьеру, это было какое-то медицинское учреждение. «Так-так… — Гуров удивленно смотрел на больничную обстановку. — В молодости-то она, оказывается, состояла в медработниках. Только где и кем? Как бы узнать?» Он пролистал ее паспорт, свидетельство о рождении, медицинскую амбулаторную карточку… Трудовой книжки или чего-то еще, указывающего место работы Башмачниковой, к его досаде, среди документов не оказалось.

Рассматривая людей, стоящих рядом с Ритой, он обратил внимание на молодого, немного нескладного, долговязого мужчину с уже облысевшим теменем. С самодовольной и несколько покровительственной улыбочкой тот притягивал Риту за талию к себе, как бы демонстрируя, что здесь именно он хозяин положения. Потом еще были снимки, из которых Гуров заключил, что это медицинское ведомство скорее всего роддом. А потом фотографии внезапно закончились. Дальше шли пустые, серые картонные листы альбома. Ближе к концу Гуров внезапно обнаружил обрывок газеты объявлений, на котором текст в рамочке извещал о том, что некая фирма «Грация-люкс» приглашает на работу девушек с хорошими внешними данными для оказания эскорт-услуг. Приписка «Без интима!» доверия явно не внушала.

«Вот отсюда и начался ее путь на панель…» — Гуров задумчиво покачал головой и, немного подумав, набрал номер своего старого знакомого, сотрудника подразделения, именуемого «полицией нравов».

— Лев Иванович? — обрадованно удивился тот, услышав его голос. — Сколько лет, сколько зим! Давно, давно мне не звонил. Спасибо, догадался… Как дела, как поживаешь?

— Да, спасибо, Василий Геннадьевич, как говорится, вашими молитвами, — испытав минутную неловкость — в самом деле, догадался позвонить, только когда появилась служебная надобность! — чуть смущаясь, ответил Гуров. — Я вот по какому делу: тебе в поле зрения не попадала такая фирма — «Грация-люкс»?

— Как же не попадала? — усмехнулся тот. — Еще как попадала. Это же целая сутенерская империя, деятельность которой охватывает десятки областей. Кстати, о ней мало кто знает. Вернее, о ее истинном лице. Под ее крылышком пригрелись всевозможные агентства — и якобы модельные, и якобы туристические, и якобы по трудоустройству за границей, и якобы брачные конторы, и еще много чего такого же. Только вот деятельность всех этих структур нацелена на одно — торговлю «живым товаром». Эти подонки уже столько продали наших девчонок и женщин в заграничные бордели — просто жутко становится. Да и в пределах наших границ развивают «панельный бизнес», что называется, не покладая рук.

— Ну и ну! — Услышанным Лев был удивлен чрезвычайно. — Вроде бы я имею обширную информацию по всевозможным криминальным группировкам. Но вот про это слышу, можно сказать, впервые. Василий Геннадьевич, так если их деятельность уже, по сути, раскрыта, то что ж их не прихлопнут? Или как это у нас бывает, есть «плакальщики» в верхних эшелонах?

— Не то слово, Лев Иванович! Я бы сказал не «плакальщики», а «кулакомстучальщики». У этой мрази хватает покровителей и в Думе, и в БД… Да не в биде, а в Белом доме. Хотя, ты прав, иной раз этот орган только так и назовешь. Во-первых, из-за постоянных утечек информации взять с поличным настоящих «акул» практически не можем. А если берем по хотя бы чуть спорным моментам — тут же как осы налетают адвокаты, правозащитники, звонят депутаты… Содом и Гоморра. Поэтому и берем только всякую шелупонь, в основном сутенеров-одиночек. А почему тебя заинтересовала эта фирма?