Надежда умирает последней

Выйдя из душа, я подошла к окну, открыв его нараспашку, в надежде, что прохладный воздух взбодрит меня хоть немного. Не помогло. Меня по-прежнему клонило в сон и с каждым мгновением все сильнее. Неужели что-то подсыпали? Точнее подсыпал. Не зря Совельев так внимательно на меня смотрел. Ждал когда подействует снотворное или что они там использовали? Теперь понятно, почему меня не закрыли. Чувствуя, что вот-вот вырублюсь, пошла к постели. О вылазке сегодня можно забыть.

20

Проснулась от жуткого грохота в дверь. Открыв глаза, я испугано стала озираться по сторонам, не сразу сообразив, где именно нахожусь.

— Ольга, вы проснулись?

Попробуй от такого шума не проснись. Услышав голос Совельева, сразу же вспомнила где я и что тут делаю. Поэтом, резко подорвалась с постели и кинулась быстро одеваться. В голове стучала только одна мысль, сейчас увижу дочь.

— Две минуты и выхожу.

С той стороны двери затихли, а я бросилась в ванную, умываться и быстро приводить себя в порядок, после чего поспешила открыть дверь.

— Доброе утро, Константин Борисович.

Мужчина пробежав по мне удовлетворенным взглядом, кивнул в знак приветствия и направился по лестнице вниз, кинув мне на ходу.

— Советую позавтракать.

С трудом сдерживая нетерпение и желание подогнать Совельева, постаралась как можно спокойнее ответить.

— Спасибо, но как-то не хочется. Можно узнать, что вы мне подсыпали вчера?

— Ничего опасного для здоровья. Судя по вашему вечернему настроению, спать вы не собирались. Вот и решил вам немного в этом помочь.

Что на это скажешь? Я действительно не думала, что засну, но не благодарить же его теперь. Дальше продолжать эту тему не видела смысла, поэтому сменила тему разговора на более интересующую меня.

— Вы отведете меня к Кате?

— Да.

— Сейчас?

— Если таково ваше желание.

— Я очень хочу ее увидеть и как можно скорее.

— Хорошо.

Улыбка сама расцвела на моем лице. Шкала хорошего настроения сразу же скакнула на десятки пунктов вверх. И на нее не влияло ни хмурое лицо оборотня, ни печальное Таисии, ждущей нас на выходе с ведром, наполненным какими-то помоями. Втроем мы пересекли двор и остановились у деревянных широких ворот. Там стояло два парня.

— Альфа, — поздоровавшись со своим вожаком, они стали с интересом рассматривать меня.

— Хватит глазеть, открывайте.

Я уже почти приплясывала от нетерпения. Когда ворота открылись, мне в нос сразу же ударила вонь псарни. Все же он держит Катю с собаками. Сволочь. Если появится возможность его убить — воспользуюсь ею. Ну, или хотя бы покалечу.

В сарае, выстроившись линию, сидело шесть собак и мое солнышко. Господи, на кого она похожа? Родненькая моя. Я не смогла удержать свои чувства в узде. Слезы двумя ручьями потекли по моим щекам. Как же так можно? С ребенком?

Катюша сидела рядом с собаками и не делала ни единой попытки сдвинуться с места, подойти ко мне или даже позвать. Только переводила испуганный взгляд с меня на Совельева. Что он с ней сделал? Я готова была к ней броситься, чтобы вытянуть из этого сарая, но мне мешала изгородь из сетки, перекрывающая вход. Только и смогла, что вцепиться в нее всеми десятью пальцами, не сводя взгляда с моей крошки.

— Как вы могли? Пустите меня к ней, — зарычав, потребовала у рыси.

В ответ же услышала хлесткий приказ.

— Отойдите от ограды.

Перевела неверящий взгляд на мужчину. Неужели меня не пустят к дочери, он же обещал.

— Если вы сейчас же не отойдете, мне придется приказать вас оттащить и закрыть ворота.

С трудом переборов себя, сделала то, что потребовал Совельев. Если бы взглядом можно было убить, он сдох бы на месте. В неимоверных мучениях. Сделав несколько шагов назад, я стала наблюдать как те двое, что здесь стояли, подхватили изгородь и потянули ее вперед. Она оказалась выносной. И только когда они ее выдвинули вперед метра на три, сбоку появилась небольшая калитка. Получается в сарай можно попасть только вытянув изгородь. Вот же ж. Это очень усложняет возможность побега.

— Перед тем как зайти вовнутрь, вы выслушаете мои условия.

Не хочу ему помогать. Даже пытаться не буду. Пусть мучается от своей потери. Мне бы только убежать отсюда с дочерью.

Во время всех манипуляций и наших переговоров, и звери, и Катя продолжали сидеть неподвижно, не издавая ни звука. Удивительно. Вспомнилось, что и ночью я не слышала лая. Не бывает же такого.

— Почему они молчат?

— Потому что я терпеть не могу громких звуков и посторонний шум.

Непонимающе посмотрела на мужчину. Ну не любит и что? Животные могут, выполняя команды какое-то время не издавать ни звука, но не постоянно же.

— У них повреждены голосовые связки.

Я задохнулась. Катя тоже молчит. Почему она молчит? Он и ей..? И ей..? Я его убью.

— Успокойтесь, ваша дочь оказалась достаточно разумной, чтобы понять, что от нее требуется и молчать.

Красная пелена злости начала спадать с глаз. А то я уже готова была броситься на этого садиста и зубами перегрызть ему горло. И все равно, что будет со мной после, лишь бы он начал захлебываться своей кровью. Мужчина, проигнорировав мое состояние, продолжил холодно излагать свои требования.