Над облаками

– Как говорят перед дракой на свадьбе: кому-то надо начинать. Значит, так, товарищи, мы с вами находимся в глубоком немецком тылу. Впереди железная дорога, по которой враг получает помощь. Наша задача – на несколько часов прервать это сообщение, чтобы дать передышку тем, кто сейчас льет кровь на передовой. Приказываю подобраться поближе к станции, провести разведку. Если немцев нет, то взорвать рельсы и, по возможности, водокачку. Без нее в паровозы не залить воду. Если на станции фрицы, то будем действовать по обстановке, в бой не вступаем. Рельсы рванем в другом месте. Задача ясна?

Ответом ему послужило согласное кивание.

– Ну, тогда подготовили оружие, взрывники, забирайте свое добро – и вперед.

Перегруппировавшись, взвод двинулся в путь. Пока добирались до железной дороги, по ней успело проскочить еще два эшелона. По мере приближения к железке звук проходящих составов становился более сильным, раскатистым и еще долго тянулся за ушедшими вагонами, словно старался их догнать.

– Тяжелые идут, – негромко сказал Сашка, – вот падлы, всё везут и везут. Ничего, сейчас мы им дадим прикурить.

Вскоре от Волкова прибежал посыльный. Дозор вышел к самой станции и принялся наблюдать.

– Товарищ младший лейтенант, – докладывал боец взводному, – немцев на станции не видать. Только что прошел обходчик, и всё, пусто. На водокачке никого.

– Командир, – политрук взвода подошел поближе и взял Луценко за локоть, – что-то не нравится мне эта тишина. Как-то всё не по-военному здесь.

– Да у самого предчувствие странное. – Взводный почесал затылок. – Ты прав, тишина пугает. Тыл тылом, но движения должно быть больше. Да и неужели фронт так далеко ушел, что даже раскатов орудий не слышно? Значит, так, – Луценко выпрямился, – заминировать рельсы и водокачку, без приказа ничего не взрывать. Смолин, Прокофьев и Полещук – провести разведку на самой станции, при возможности расспросить у цивильных о наличии немцев и обстановке. Смолин – старший. Особо на рожон не лезть. Остальные в это время окружают станцию. Быть готовыми к бою, но, повторяю, без команды не стрелять. Всем ясно? – Не дожидаясь ответа, командир взвода махнул рукой. – Выполнять.

После того как бойцы разошлись, Луценко пробрался поближе, залег на опушке леса и стал наблюдать за происходящим.

Иван вместе с Сашкой и Тимохой медленно, где ползком, а где перебежками, вплотную подобрались к рельсам, броском перебрались через них и спрятались за стеной небольшой хозяйственной пристройки.

– Тимоха, надо бы здание станции проверить. – Иван легонько толкнул товарища в бок. – Вдвоем пойдем. Сашка, прикрываешь. Что-то мне тоже это спокойствие не нравится, – повторил он слова взводного.

– Хорошо, сделаю. – Полещук снял автомат с предохранителя.

Иван высунулся из-за угла, внимательно посмотрел перед собой и кивнул Тимохе:

– Пошли!

Они выскочили и быстрым рывком добежали до здания, прижавшись к стене, словно это делало их невидимыми. Внезапно за углом послышались шаги, затем раздался скрип отворяемой двери. Ребята сильнее сжали оружие, посмотрели в сторону Полещука. Тот отложил автомат и жестами показал, что в здание вошел обходчик.

Иван ладонью вытер выступивший пот и кивнул Тимохе, призывая того двигаться дальше. Завернув за угол, бойцы подобрались к двери. Иван вытащил гранату, подготовив ее к броску: кто его знает, что ожидает там, внутри. Тем временем Тимоха легонько толкнул его в спину. Обернувшись, Иван увидел, что тот показывает вниз. Наклонив голову, солдат заметил дымящийся окурок самокрутки, видимо, выброшенный обходчиком. Машинально поднял его и принюхался. Нос резанул запах знакомого с детства самосада, который под окном растил отец.

– Наш табачок, не немецкий, – прошептал он Тимохе, хотя как пахнет немецкая сигарета, не знал. – Не похоже, что здесь фрицы есть. Ладно, давай зайдем. Я первый, ты за мной.

Подкравшись к двери, Иван рывком отворил ее и резко заскочил внутрь, вскинув руку с гранатой над головой.

В здании станции было довольно тихо, людей не было даже в зале ожидания, билетная касса тоже была закрыта. Лишь за крайней к выходу дверью раздавались негромкие звуки – там, видимо, находился вошедший недавно человек. Быстрым шагом десантники направились туда. Рванув ручку на себя, Иван, держа гранату перед собой, сделал короткий шаг и оказался в небольшом прокуренном кабинете. Из-за стола на него смотрел застывший начальник станции, рядом сидел ошарашенный железнодорожник. Наступила пауза.

– Не надо, не убивайте! – раздался тихий голос обходчика. Его натруженные, мозолистые, не отмывающиеся от мазута руки медленно поползли вверх. Вслед за ним взметнулись дрожащие кисти начальника станции, который от испуга не успел вытащить самокрутку изо рта, и она нелепо свисала с нижней губы, прилепившись к ней.

– Да мы это, свои, – замешкался Иван, опуская гранату. – Немцы есть на станции?

– Нету, – покачал головой обходчик. – А свои – это кто?

– Как кто? – вмешался в разговор Тимоха, стоящий за спиной друга. – Свои – это наши, советские.