Наблюдатели

— Да это же фильм о Гражданской войне, охламон несчастный.

Джейк так и замер.

Фильм о Гражданской войне. Здесь у них?

Настрой вернулся. В мгновение ока. Прямо здесь, в этой гостиной.

Осторожнее! С кем ты говоришь? С Байроном-болтунишкой.

— Ври, да не завирайся.

— На пробе нас просили сымпровизировать сцену из Гражданской войны. Из какого-нибудь сражения.

— И где же они его будут снимать?

— А я почем знаю? Это все секрет. Но ты-то у нас спец по войне Севера и Юга. Вот и скажи мне, как мне произвести на них впечатление… Ну, скажем, надеть эти наши федералистские шмотки с чердака и говорить на языке времен Гражданской войны с особым акцентом?..

— Это не шмотки, это форма федеральной армии, — оборвал его Джейк. — И что это за бред такой — акцент Гражданской войны?

— Да ты скажи, что мне делать?

Джейк подошел к двери и выглянул на улицу. Один из ассистентов Гидеона Козаара указывал на соседний дом и тыкал пальцем в наброски у него в руках.

— Да этого дома не было во время войны, — пробормотал про себя Джейк.

— Ну, так что?

— Как что? Они о нем говорят. Зарисовывают его. Типа, хотят использовать в фильме. А это будет лажа.

— Ага. Пойду скажу им.

Ну, нет!

А я что, рыжий?

— Пойдем, — кивнул Джейк. — Я с ними буду говорить. А ты кивай с умным видом. Вот тебе и репетиция.

Он вышел на крыльцо прежде, чем Байрон успел вставить слово.

— Эй, — крикнул Джейк. — Этот дом построен не раньше 1910 года.

Три пары черных стекол уставились на Джейка. Три физиономии. Озадаченные. Недоуменные.

— А поздороваться сперва? — прошипел за спиной Джейка Байрон.

Джейк показал рукой на их дом.

— Вот наш во время Гражданской был. И номер тридцать седьмой, и пятнадцатый, и пятьдесят третий — вот только что пристройки не было, вон того крыла.

— Гм, — прокашлялся Байрон. — Это мой младший брат Джейк. Джейк, это мистер Козаар и его талантливые помощники…

— Декораторы, — вставила женщина.

— Я это и хотел сказать. Видите ли, я только что рассказал Джейку о пробе и…

— Так о чем фильм? — перебил его Джейк. — Резня при Стендиш-Кроссинг? Ах нет, подождите — минирование подземной железной дороги у Спенсер-Блафф?

Гидеон Козаар так и вскинулся на Джейка. Лицо у него было все в морщинах, волосы тонкие и почти белые.

— Я об этих историях даже не знаю.

Джейк кивнул головой.

— Зато я знаю. А может, битва на Тропе мертвецов? Где части армии федералов по собственной глупости дали себя перебить конфедератам? Уж об этом-то каждому младенцу известно.

— О! — только и выговорил Гидеон Козаар.

— О прочем, стало быть, вы тоже не слышали. А я слышал, и я знаю о войне все. Видите ли, у меня это что-то вроде хобби…

— Джейк у нас любитель истории, — быстро ввернул Байрон. — А я актер.

— Мой прапрапрадедушка по маминой линии погиб в битве на Тропе мертвых, — гнул свое Джейк. — Во всяком случае, так говорят. Мы и имени-то его не знаем. Местные жители, похоже, напрочь забыли подробности этой битвы. Даже толком никто сказать не может, где эта самая Тропа мертвых. У нас не очень любят говорить об этой битве, типа, стыдятся поражения, что даже забавно, ведь столько времени прошло, но…

— Ну так как, друзья? Хотите заглянуть в наш настоящий дом эпохи Гражданской войны? — торопливо вставил Байрон.

— Ну, а если начистоту, — продолжал Джейк, — резня при Стендиш-Кроссинг гораздо более увлекательный сюжет для фильма, чем…

— Джейк! — перебил его Байрон и повернулся к Гидеону Козаару. — У нас уйма всяких реликвий того времени. Если вы ищете чего подходящего, то лучшего места не придумать. Я могу вам все показать и…

— Но мама не велела никого пускать в дом, пока они с папой в Чикаго.

Байрон уставился на Джейка.

— Ты что, думаешь, она была бы против того, чтобы к нам зашел Гидеон Козаар? Вы от кофе и пирожков не откажетесь ведь, ребята?

Оба декоратора посмотрели на Гидеона Козаара.

Тот кивнул.

— Отлично, — обрадовался Байрон. — Сейчас Джейк сбегает в кулинарию.

— Чего? — протянул Джейк.

— Возьми дюжину ассорти. Мне шоколадный бисквит. Ну, живо, Джейк! Одна нога здесь, другая там!

Байрон направился в дом, и два помощника Гидеона Козаара пошли за ним.

— Но… но я…

— Я подброшу тебя, — раздался низкий голос Козаара.

Джейк круто повернулся.

— Подбросите?

Гидеон Козаар снял свои солнцезащитные очки.

У Джейка перехватило дыхание.

Серебряные.

Зеленые.

Желтые.

Казалось, глаза у Гидеона Козаара беспрерывно меняют цвет. Они переливались подобно блестящим жалюзи на окнах. Джейк не мог оторвать от них взгляда.

— Скажи водителю, куда ехать, — сказал великий режиссер, открывая дверцу роскошного лимузина.

— Эй! — окрикнул его Байрон. — Ты что, умер?

Джейк будто не слышал. У него язык отнялся.

Он неведомо откуда.

Он мировая знаменитость.

Он потрясный парень.

Кто может сказать «нет» Гидеону Козаару?

— Кондитерская «На углу», — бросил он. — Сверните налево с Мейн-стрит.