Наблюдатель

Господин Симадзу Иэхиса медленно прохаживался взад-вперед в зале официальных приемов и пытался сосредоточиться на скрипе половиц под ногами. Половицы были специально подобраны так, что скрипели, если на них наступали, - никто, ни один враг не мог бесшумно проникнуть ни в одно помещение дворца. В эту минуту в зале и прилегающих комнатах не было ни души, дайме прогнал даже телохранителей, с которыми не расставался.

- Мой сын не может пойти против меня, - нервно произнес князь. - Заговорщики были разгромлены благодаря его уму и смелости.

- И хитрости, мой господин, - тихо сказал советник дайме Иоро Мацусато. - Его светлость наследный принц не просто предположил, что нападение на конвой произойдет по дороге из тюрьмы Сатэ. Он знал это заранее. И я говорю это, хотя рискую навлечь на себя ваш гнев.

- Я казнил многих своих приближенных, - перебил его князь. - Мог бы казнить и тебя, но я ценю в людях преданность и ум, а не лизоблюдство. От твоих слов исходит опасность, но лучше встретить ее лицом к лицу, а не подставлять ей затылок. Однако если ты ошибся, пощады не жди.

На несколько секунд Симадзу-сан задумался, и на его чело словно набежала туча.

- У принца Итиро на руке княжеская татуировка, которую невозможно подделать. Я доподлинно знаю, что после той ночи только один мой сын остался в живых. Другой - самозванец. До сих пор у меня не было сомнений. Но ты заронил их в мою душу. Где шпион, которого ты послал к заговорщикам?

- Он вне досягаемости, мой господин. Вместе с тремя государственными преступниками он ушел на корабле контрабандистов. Они пытались достичь юга Японии, но след их утерян. Если они не погибли, значит, смогли достичь западного материка. В этом деле есть одна странность, мой господин. Кто-то еще следит за одним из главарей заговора, Оуэмой Тэдзивой, и сообщает нам обо всех его передвижениях. Но эти донесения приходят без специальной отметины, по которой мы узнаем послания нашего человека.

- И, кроме того, эти донесения странным образом всегда чуть-чуть опаздывают, ты не находишь? Несколько раз Оуэма Тэдзива уходил буквально у нас из-под носа. Кто же его предупреждает? Этот неизвестный осведомитель? Он словно бросает нам приманку, - злобно проговорил князь. - Мы видим ее, чувствуем ее запах, но дотянуться нам не дают.

…Кулак вылетает вперед, нанося удар по мешку.

- Киа!

Удар!

- Киа!

Удар!

- Киа-а!

Сначала они пытаются считать движения, но скоро сбиваются и забывают о счете. Потом из мозга сами собой исчезают и остальные мысли. Сначала костяшки пальцев, разбитые в кровь, невыносимо болят, но и боль уходит в небытие. Донимает жара и насекомые, дыхание хриплое и тяжелое, но постепенно и оно становится легким и ровным, жара улетучивается, и вот уже не ты сам с остервенением молотишь по макиваре, но твой божественный дух-разум, управляя с небес твоим телом, посылает в пространство стремительный сгусток энергии, способный, как нож сквозь масло, пройти сквозь любое препятствие.

Время не трать даром.
Молод ты или стар -
Учись смертельным ударом
Отвечать на удар.
Пусть тверже булатной стали
Станет твоя рука,
И пусть враг не уповает
На мощь своего клинка!

Тренировки продолжались многие часы, часы складывались в дни, недели, месяцы, годы… Мастер Оэ был рад, что на склоне жизни нашел тех, кто сможет сохранить традиции боевого искусства, и его детище не умрет вместе с ним. Материал, конечно, был сыроват, но пальцы учителя делали свое дело - лепили мастерство на фундаменте молодости, жажды познания, самоотверженности и энергии.

Потрогав иссеченные ударами мешки из шкур, Оэ сказал:

- Завтра начнем отрабатывать удары на сосновых поленьях. Сосна мягкая и податливая, но она тверже шкуры. С более твердым материалом ваши руки не сладят. Вы еще слабы и неумелы. Можно сказать, что вы только начали робко шагать по земле.

- Но мы тренируемся почти три года! - возмущенно крикнул Такаси Нуэми. - Разве мы достигли малого?

- О нет, - спокойно сказал мастер. - Вы прошли через самое трудное - начало пути. Если человек сделал первый шаг, то он может пройти тысячи миль по сотням дорог. Вы способны достичь вершин мастерства, но для этого вы должны отбросить лень и тренироваться в десять, в сто раз больше, чем тренировались до сих пор.

Оэ улыбнулся, подобрал с земли несколько поленьев и сложил их одно на другое. Потом посмотрел на обиженного Такаси.

- Искусство нанесения удара ребром ладони называется «Рука-меч». Ладонь должна стать тверже стали, и тогда она легко снесет голову любому человеку, даже если он наденет шлем. Я дал вам попробовать себя в этом искусстве. Теперь хочу посмотреть, чего вы достигли.

И он отступил в сторону, сделав приглашающий жест. Такаси Нуэми набрал в легкие побольше воздуха, в глазах его появилась решимость. Тело привычно сгруппировалось, приняв боевую стойку. Молнией мелькнула в воздухе рука.

- Киа-а!