Наблюдатель

Активировав третий глаз, Лори оглядела полянку и лес, обступивший их со всех сторон. И едва не ослепла — крупные и яркие зелёные шарики кружили повсюду, словно бегая наперегонки. Туда, сюда, обратно. Эфир двигался, а значит, в этом месте била ключом жизнь. Чистая природа, как в Пангонии до войны. Такая концентрация говорила и о том, что магия, вложенная в эти земли, будет поддерживать их в таком состоянии, пока не иссякнет или не будет разрушена посторонним вмешательством. А учитывая количество магии, витавшей кругом, волшебница сделала вывод, что такой пейзаж сохранится тут как минимум в ближайшие полвека.

Удивление на лице Лорелеи быстро считала героиня, сделав для себя определённые выводы.

— Значит, не иллюзия, — выдохнула она. — Ты и правду… Вот так взял, и вернул этому краю первозданный вид. Чёртов герой… — последние два слова она сказала, смеясь и улыбаясь. В них проскользнуло тепло, что витало в воздухе. — Спасибо, Фолл. Я этого никогда не забуду.

— Ты, главное, будь приветливей к случайным путникам, — рассмеялся в ответ первый герой. Затем, подняв свой плащ, вынул помятую пачку, вытащил сигарету и закурил. — М-м… Ванильная. Давно такой не было.

— Одолжишь? — подшагнула к нему девушка. Пожав плечами, Фолл протянул ей пачку. Вытянув оттуда белый кусок табака, героиня приняла и зажигалку, подпалив свою сигарету. Затянулась вместе с мужчиной, выдыхая серый дым в чистый воздух перед собой. — Ч-чёрт, настоящий табак… Думала, что помру прежде, чем попробую его снова.

Лори оставила этих двоих курильщиков, сморщив нос и упав обратно на плащ, успевший нагреться под солнцем.

— Я — Ирис, — протянула пятьдесят вторая героиня руку, которую сразу же пожал Фолл. — Дома звали Ириной.

— Вот и познакомились, — затянулся Фолл, смотря, как и героиня, куда-то вдаль, сквозь деревья. — Будь осторожна, Ирис. Этот край совершенно точно заметят. То, каким он стал, привлечёт тех, кто захочет вырубить здесь лес и поставить города. Если ты ценишь его больше, чем тех, кто здесь живёт, готовься держать оборону.

— Да нет… — неопределённо повела плечами девушка, прикладываясь к сигарете. — Пускай приходят. Героев сюда больше не забросит, а остальные… Пускай живут, как хотят. Своих-то я защищу, не переживай. Теперь можно выдохнуть спокойно.

— Ага, — произнёс мужчина, пряча свободную руку в карман штанов. — Я рад, что смог вернуть долг этой земле. И надеюсь, она будет процветать.

— Ты не спросил, откуда я знаю, что героев больше не будет, — тихо, так, чтобы услышал только Фолл, протянула Ирис. — Потому что уже знаешь причину?

— Да.

— А магичка?

— Ей знать не нужно.

— Вот как…

Разговор, почему-то, перестал клеиться. Только курили два человека, думая каждый о своём. А Лори, чья голова совсем опустела от тепла и усталости, отрубилась прямо на плаще, не удосужившись хотя бы снять обувь. Засопев, волшебница перевернулась на другой бок, видя прекрасный сон о красивых землях, где нет войны, Империи и крови, что она проливает. Два героя же, продолжая курить, поняли, что кому-то нужно что-то сказать, пока неловкость не перешла в фазу, после которой говорить хоть что-то будет глупо и неудобно.

— Печалишься?

— О чём?

— Что я не пойду с вами.

— Я понял это, как только ты рассказала историю о том, как северо-восток стал бесплодным, — пожал Фолл плечами. — Ничего, Ирис. У всех у нас свой путь.

Они ещё немного помолчали, затем затушили сигареты, так и не смотря друг на друга.

— Если так подумать… Ты куда сильнее меня. В разы, нет, в сотню раз. Зачем тебе моя помощь?

— А зачем мне рассказывать, если ты всё равно остаёшься? — колко, но справедливо. Ирис потупила взгляд, стараясь скрыть боль, отчего-то испытанную ей при этих словах. — Не думай об этом. Это — не твоя забота. Я… Попробую найти кого-нибудь ещё.

— Тебе обязательно нужен герой?

— Да. Потому что в героях есть потенциал стать девяткой.

— Эта твоя система оценки… Понятно. Тебе нужен кто-то, кто может стать похожим на тебя. Таким же сильным.

— Ага.

Ещё одна минута, протянувшаяся медленнее остальных.

— Фолл… Мне жаль, — Ирис говорила от всего сердца, и от этого Фоллу становилось ещё печальней. — Я не могу уйти, зная, что без моего присутствия на деревню могут напасть. Не прощу себя, если потом узнаю, что с жителями что-то случилось. Они — моя семья. Те, кто научил меня выживать и… Жить. Я не могу просто выбросить год жизни в этом мире!

— Бессмысленная ложь.

Она едва заметно вздрогнула. Её лицо помрачнело; девушка повернулась прочь, старательно отказываясь смотреть в сторону первого героя.

— Ты и это заметил.

— В Крэйне никто не привязывается к холодному и бесчувственному краю за какой-то год, а потом столь грустно вспоминает о том, каким он был когда-то, — вздохнул первый герой.

— Думаешь, я трусиха?