Читаем Набег полностью

Много лет прошло с тех пор, как я впервые увидел О. М. Гурьян. Недавно мы с ней беседовали в шумливом коридоре издательства. Уходя оттуда, я вспомнил свои старые сомнения: что может получиться из прозы поэта? Сейчас мне смешно думать об этом. Вопрос нелепый: поэзия и проза — родные сёстры и границы между ними нет. Прозаик, лишённый поэтического дара, не может быть писателем.

А Ольга Марковна все та же — маленькая, спокойная, простая, теперь уже седая, с застенчивым, умным, немного ироническим взглядом. Она и не думает складывать оружие. Как солдат на переднем крае литературы, она глядит вперёд.

В творчестве Ольги Гурьян конкретность прозы слилась с подлинной поэзией, которая не имеет конца, как и настоящая жизнь.

Лев Рубинштейн

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза