На западном направлении

Первый удар, нанесенный ВВС НАТО по белорусской ПВО и прочим военным объектам, имел более чем ограниченный успех только лишь по соображениям дезинформации. Сейчас противник, которым были в основном поляки, должен был верить в то, что российская и белорусская ПВО не столь уж и мощная и шансы на успех при дальнейших налетах у их пилотов на штатной технике все-таки есть. И надо признать, что натовцы отчасти купились на это – прочитавшие первые отчеты и сводки высшие североатлантические чины не сочли собственные потери чрезмерными и одобрили подготовку авиационных и ракетных ударов по российским объектам в Калининградской области. Однако над Белоруссией никто более не собирался давать полякам и прочим примкнувшим к ним «защитникам демократии» второго шанса на успех – теперь и перехватчики, и наземные ЗРК по эту сторону границы находились в полной боевой готовности.

Бортовая аппаратура модернизированного А-50У вполне позволяла засекать низколетящие малоскоростные цели вроде крылатых ракет, БПЛА и вертолетов на расстоянии 200–215 километров, и именно благодаря правильной и своевременной идентификации подходивших к белорусской границе американских вертолетов огонь по ним не был открыт немедленно. Сейчас российско-белорусскому командованию требовалось как можно больше наглядных доказательств агрессивных действий НАТО, и появление нескольких вертолетов в районе Гродно оказалось очень кстати, тем более что все шесть воздушных целей в какой-то момент зависли практически на одном месте, явно ведя поиск чего-то, заинтересовавшего их на земле. При этом минусом было только то, что две из шести целей держались на предельно малой высоте и плохо просматривались радаром на фоне земли.

Именно поэтому дежурный оператор А-50У капитан ВКС РФ Угоян передал координаты вертолетов паре российских «Су-30СМ», как раз подошедших к А-50У со стороны Смоленска. Пилоты «Су-30» как раз доложили о своей готовности приступить к патрулированию или перехвату воздушных целей.

– «Красный Девять», «Синий Одиннадцать», – услышали в наушниках пилоты «сушек». – Примите целеуказание, цель групповая, воздушная, удаление 175 километров!

– «Красный Девять», «Синий Одиннадцать», приняли, – ответили пилоты.

– Приказано уничтожить, работайте, – завершил свою работу Угоян. – Как поняли?

– «Красный Девять», «Синий Одиннадцать», вас поняли, работаем, – почти в один голос ответили пилоты.

На экранах РЛС российского воздушного командного пункта было видно, как пара «Су-30СМ» устремилась на северо-запад.

На всякий случай вслед за ними в тот же район была направлена дежурная пара только что взлетевших из Барановичей белорусских «Миг-29», пилоты которых имели приказ: не открывать огонь без дополнительной команды.

БРЛС «Су-30СМ» поначалу довольно плохо видели первую пару МН-60А Куглера и Картрайта.

Но как раз в момент выхода русских истребителей на дистанцию пуска УР, американский майор очень «своевременно» прекратил осмотр шоссе и начал резко набирать высоту. Вслед за ним то же самое почти синхронно проделал и ведомый.

Дальнейшее заняло считаные секунды, и американские пилоты просто не успели ничего понять, не то что отреагировать. Первая пара МН-60А, набирая высоту, поворачивала в северном направлении – майор Куглер все-таки решил прекратить прочесывание окрестностей шоссе и более не продолжать поиски. Пока все было нормально, метрах в восьмистах под вертолетами мелькали зеленые верхушки деревьев, солнце клонилось к закату, и со стороны все происходящее, наверное, выглядело красиво, как в голливудском кино, – темные вертолеты на фоне солнца.

Но долго любоваться пейзажем вертолетчикам не дали, поскольку на приборной доске в кабине «Блэк Хока» Куглера вдруг неожиданно мигнул слабый сигнал, свидетельствующий об облучении их воздушного судна чужой то ли РЛС или БРЛС. Ни разу в жизни не встречавшийся с реальным воздушным противником майор Куглер издал беззвучный то ли выдох, то ли вопль. Майор все-таки привык, что его боевая работа приносит какую-то пользу Америке и подыхать вот так, совершенно впустую, в качестве заурядного наемника ЧВК, а не офицера армии США, да еще и над вот этим гребаным лесом, затерявшимся на карте где-то между Европой и Азией, ему совершенно не хотелось.

Он не знал, что делать в таких ситуациях, но тем не менее потянул ручку управления от себя, стремясь вернуть машину на предельно малую высоту. Выпучивший глаза второй пилот Марк Хьюм одновременно с этим потянулся к тумблеру сброса дипольных отражателей. Именно мелькавший за притемненными стеклами пилотской кабины казавшийся зеленым морем лес, в котором в иные времена сгинули многие забредшие сюда исключительно по дурости иностранные оккупанты, и совершенно потерянная от ужаса черная физиономия Хьюма, на которую из-под серо-зеленого шлема с поднятым солнцезащитным «забралом» весело стекали блестящие на солнце, словно роса, крупные капли пота, и его сильно дрожащая рука в пижонской перчатке с отрезанными пальцами, тянущаяся к выключателю, были тем последним, что майор Куглер видел в своей жизни.