На «заднем дворе» США. Сталинские разведчики в Латинской Америке

Требовалось укреплять позиции в городе Колима. Там находился центр, которому подчинялась эмиграционная служба в порту Мансанилья, основном по связи с южноамериканскими странами на тихоокеанском побережье. Аналогичная задача стояла по городу Нуэво-Ларедо на границе с Соединёнными Штатами, через который проходит железная дорога и панамериканское шоссе. В обозримом будущем Тарасов планировал нацелить «Знакомого» на вербовку капитана небольшого парохода, одного из тех, что курсируют между Мексикой и Карибскими островами. Вариантов «эвакуации» «Гнома» было несколько, но «карибский» казался наиболее подходящим.

Маргарита Нелькен, псевдоним «Амор»

Тарасов, который клялся и божился, что не будет иметь дел с «земляками», то бишь с местными и испанскими коммунистами, стал невольным «действующим лицом» в их междоусобицах. Летом 1943 года испанских эмигрантов в Мехико взбаламутила новость: из Москвы прибыл Хесус Эрнандес, один из руководителей испанской компартии, её представитель в Коминтерне. Мексиканские власти встретили Эрнандеса с почестями: он хоть и бывший, но всё-таки министр республиканской Испании! Эрнандес и другой посланец из Москвы – Франсиско Антон, прибывший в декабре, – должны были «дисциплинировать» мексиканский филиал КПИ.

У испанских коммунистов постоянно возникали конфликты с республиканскими органами в изгнании. Трения мексиканского «филиала» партии с «попутчиками», выяснение отношений даже между собой не лучшим образом сказывались на настроении партийцев. Не дремала франкистская охранка: эмиссары КПИ, направляемые в Испанию для воссоздания нелегальных структур, часто проваливались.

Чтобы разобраться в ситуации, Центр дал указание Тарасову «получить надёжную информацию» по КПИ в Мексике. В июне 1944 года резидент установил контакт с Висенте Урибе, бывшим министром сельского хозяйства Испанской республики, которому в Москве доверяли. В материалах разведки он проходил под псевдонимом «Дон». Тарасов встречался с ним, соблюдая конспирацию. Значительная часть переписки Урибе с Долорес Ибаррури и Компартией шла через резидентуру. «Дон» помогал «доводить до ума» документы прикрытия для некоторых нелегалов, передавал политическую информацию. Но бдительность в отношении руководителей КПИ ослаблять не следовало. Чем объяснить их нездоровый интерес к деятельности посольства? Неужели всё это из-за «Гнома»?

Для отслеживания обстановки в КПИ Центр не стал возражать против установления Тарасовым личной связи с Маргаритой Нелькен, активной помощницей Эйтингона в операции «Утка». Правда, резидента предупредили, что «она будет интересоваться действиями Москвы по вызволению «Гнома». Рекомендация была чёткой: информацией не делиться, ограничиваясь констатацией «работа идёт».

Из справки Центра: Маргарита Нелькен, «Амор», 1896 г.р., бывший депутат кортесов республиканской Испании, известная писательница. В прошлом – социалистка, затем член ЦК Испанской компартии. Привлечена к работе по нейтрализации Троцкого в 1938 году (дело «Утка»). «Куки», дочь «Амор», привлечена к работе по делу в 1939 году. «Амор» и её дочь были в Мехико-сити основными людьми, на которых опирался «Том» во время операции. Муж «Амор» – Мартин де Поль, испанец, дипломат, привлекался к нашей работе в 1939 году во Франции. Позднее – ушёл в коммерцию. Увлёкся карточной игрой, растратил состояние, опустился морально. С Нелькен развёлся».

В 1930—1940-х годах имя Нелькен было известно многим. Побывав в СССР, Маргарита опубликовала цикл статей о стране победившего социализма и успехах колхозного строительства. В Советской России Маргарита нашла достойные образцы для подражания – Ларису Рейснер и Александру Коллонтай. Эта поездка повлияла на решение Нелькен покинуть ряды Соцпартии, чтобы вступить в КПИ. Победа Народного фронта в Испании ещё больше радикализировала Нелькен. Она мечтала о победе коммунизма в своей стране, хотя и понимала, что добиться этой цели будет нелегко.

В начале 1936 года Нелькен написала в одной из статей: «Нам требуется титаническая по масштабу революция. Нам не подходит даже опыт русской революции. Мы хотим пожарищ, всполохи которых окрасят небеса и моря, и потоков крови, которые зальют всю планету». Маргарита была творческим человеком, любила экспрессивные образы. Франкистская пропаганда часто ссылалась на её высказывания как на типичное проявление «красного мракобесия и разнузданного экстремизма». В радиопрограммах, которые транслировались на Республику, франкистский генерал Кейпо де Льяно мрачно предсказывал: «Если такие, как Нелькен, возьмут верх в Испании, её ожидает террор, от которого содрогнется всё человечество». Республиканцы проиграли, но террор всё же обрушился на страну. Генерал Франко железной рукой очищал Испанию от любого инакомыслия: в расход отправляли коммунистов, социалистов, анархистов, членов масонских лож и даже поэтов…