На всю жизнь

Содержание текста ей определенно нравилось. Стремительный, захватывающий сюжет, резкий, решительный стиль, живые, рельефные описания все говорило в пользу автора романа. Зря, между прочим, некоторые снобы считают детективные романы "макулатурой". Действие разворачивалось в Техасе. Убийство, суд над любовником убитой женщины, смертный приговор, приведенный в исполнение, - и вдруг найдена веская, неоспоримая улика, доказывающая непричастность казненного к убийству. Паника, шок, и все начинается снова.

Кэти отложила в сторону прочитанную страницу и тут услышала стук в дверь своей комнаты.

- Кто там? - крикнула она, приподнявшись в ванне.

- Джордан. Можно войти?

- Нет, я принимаю ванну.

Но уже хлопнула дверь, в спальне послышались шаги - и вот уже Джордан на пороге ванной комнаты. Кэти вздохнула и спряталась под белыми клубами пены.

- Но, Джордан, - запротестовала она, - я ведь моюсь.

- Это я уже понял, - ответил он. - Но говорить-то ты, надеюсь, можешь?

- Ты не должен здесь находиться.

- Почему же? А может быть, я забыл что-нибудь в этой комнате.

- В доме полно гостей. Вдруг кто-нибудь застанет тебя здесь?

- Тогда я спрячусь в ванной. И там никто не найдет меня. Разве что придет твой молодой симпатичный увалень.

- Джереми спит.

- Надо же! В такое время?

- А тебе бы не мешало быть рядом с Тарой.

- Но сейчас я рядом с тобой и хочу с тобой поговорить.

- Поговорить мы, конечно, можем. Но не надо играть чувствами других людей. Тара и без того пережила сегодня серьезное потрясение. А ты снова хочешь заставить ее мучиться.

- Не слишком ли ты хлопочешь о ее самочувствии? Уж не скрывается ли за этим твое беспокойство о мнении Джереми?

- Не болтай глупости.

- Тара прекрасно себя чувствует и совсем не нуждается в твоей заботе. А я хотел лишь спросить, не составишь ли ты мне компанию на этот вечер. В семь зайдет Мики, и мы отправимся ужинать в местную закусочную. Кстати, там есть отдельные кабинеты, где можно поговорить.

- Хорошо, - согласилась Кэти, - но как мы это объясним Таре?

- Она прекрасно знала, что всю эту неделю я буду очень занят. И теперь ей не на что жаловаться.

- И все же это как-то некрасиво.

- Брось. В конце концов безопасность наших дочерей касается только нас двоих.

- Но Тара тоже может помочь нам.

- Да с какой стати, не пойму, ты ее так защищаешь? Будто она тебе близкая подруга или родная дочь.

- Я всегда защищаю маленьких.

Джордан улыбнулся. И Кэти вдруг почувствовала благодарность судьбе за то, что родилась женщиной, вновь ощутила праздничную полноту жизни. Вся ванная комната наполнилась мягким, живительным теплом, а в углах ее словно засветились разноцветными огоньками маленькие карнавальные фонарики. Или это заиграли всеми цветами радуги легенькие, наполненные светом пузырьки пены? Кэти осознала, что все эти годы в ее жизни было так мало живой, страстной любви, так мало секса. Что все это время ей так не хватало настоящей нежности.

Кэти почувствовала, как поднимается в душе, окатывая теплыми волнами ее затуманившееся сознание, глубокое, как морское безмолвие, и жаркое, как летний день, томительное, страстное желание. И она с благодарностью подумала о густой белоснежной пене, что надежно скрывает от посторонних глаз ее неуместное любовное смущение и помогает ей удерживаться от новых нелепых безрассудств.

- Чем это ты занимаешься? - спросил Джордан, взяв в руки лежавшую на низенькой скамеечке рукопись.

- Читаю, - пробормотала смущенная Кэти.

Нужно было встать и убрать рукопись подальше от воды. Но она боялась, что затвердевшие, набухшие соски выдадут Джордану скрываемое ею желание.

- Читаешь? Здесь?

- А что в этом странного? Не думаешь ли ты, что я и читать уже не в состоянии?

- Нет, не думаю. Ты ведь у нас вообще молодец. Умудряешься работать в любом месте, в любых условиях.

- Убери, пожалуйста, листы подальше от ванны.

Джордан внимательно прочитал несколько страниц и, переложив рукопись на столик, пристально посмотрел на Кэти:

- Зачем тебе все это?

- Хочу знать, чего стоит этот роман.

- Зачем?

- Чтобы решить, будем мы его покупать или нет.

- Но ты не у себя на работе. Здесь можно и отдохнуть.

- Мы редко редактируем в офисе. Чаще всего занимаемся этим дома или вообще где придется.

- Удивляюсь тебе. В доме все вверх дном, происходят загадочные события, приезжают старые друзья, вот-вот прояснится хоть что-то об этой таинственной смерти: вдруг это действительно убийство! А ты - читаешь?

- Привычка. Знаешь, у каждого редактора есть маленькая подставка для книг с небольшим, но очень удобным фонариком. И он читает редактируемые романы и в метро, и в машине, и посреди улицы. А иногда, когда садятся батарейки его маленького фонарика, он пристраивается под большим уличным фонарем и торопливо делает свои пометки. Такая уж работа. Ничего с этим не поделаешь. А этот роман, кстати, довольно интересный.

- Интереснее, чем реальная жизнь?

- Как и в реальной жизни, в нем много и спорного, и неопределенного.