На все ответ – один адепт. Книга 2

– Но… Разве можно любить?.. – она не нашла слов достаточно почтительных, но в то же время и отражавших бы ее недоумение.

– Можно, – тихо, словно слова были предназначены ему самому, признался Аркант. – Любовь не знает границ, но мало кто готов расстаться со своими оковами.

– Брат, – позвала Трина, подходя ближе и касаясь плеча старшего. Взъерошила его волосы, отступила, когда он привычно поморщился, приглаживая пряди.

– Когда ты уезжаешь?

– Через две недели. Поездку отложили из-за моей свадьбы…

– Теперь нет смысла ждать. Я потороплю их. Куда ты хотела?..

– В Азарлен… – Трина в недоумении посмотрела на брата. – О чем ты думаешь?

– О долгах, – усмехнулся Аркант. – Долг друга я отдал, остался долг брата. А когда ты уедешь – не останется ни одного.

– А академия?

– Обойдется и без меня. В мире хватает темных, кто бы смог меня заменить, но отдавать им свою жизнь я более не намерен.

Аркант поднялся на ноги и, бросив последний взгляд на друга, позвал:

– Идем, скоро здесь будет не протолкнуться от родственников. – Темный ухватил кузину за запястье свободной руки. В другой она уже держала игрушку. – Оставь. Она принадлежала ему.

Девушка повиновалась. Разве что вместо того, чтобы бросить зайца, положила его мужу под бок.

Они поднимались по лестнице. Чужие встревоженные голоса становились ближе, и Трина нервничала все сильнее.

– Обещай мне, что не последуешь его примеру, – потребовала она, наконец сорвавшись и больно сдавив чужое запястье.

– Обещаю, – кивнул он. – Я слишком люблю жизнь и не готов променять этот мир даже на Закатный Замок. Особенно когда там уже есть он.

Последних слов Трина не услышала, обрадованная обещанием. Облегчение румянцем отразилось на ее щеках, и она приказала:

– Иди. Дальше я сама справлюсь. Пусть я и была женой так недолго, но свои обязанности должна исполнить.

Аркант наградил ее долгим, тяжелым взглядом, но согласился. В конце концов, она действительно была женой Мортена, и именно ей предстояло, как поздравления часом ранее, теперь принимать совсем иные слова. А вот то, что осталось неизменным, так это жалость и сочувствие, коими вновь будут полны глаза их друзей и знакомых.

– Не возвращайся в империю, – посоветовал магистр, глядя, как с прямой спиной уходит к гостям его кузина.

Она обернулась и, наградив его слабой улыбкой, кивнула:

– И не собиралась. Если тебя здесь не будет – не будет и для меня причин возвращаться. У всего есть цена, и мы ее заплатили сполна.

Эпилог

Он держал ее за руку, сплетая их пальцы и глядя на застывший над Лабиринтами рассвет. Бледно-желтый, словно нарисованный рукой несмелого художника, боявшегося испортить все чересчур уверенным нажатием кисти. Лишь кое-где, окрашивая вершины гор, мелькали яркие, оранжевые пятна.

– Закат к нам не вернется? – тихо спросил Морьен, обнимая Ани за талию и зарываясь носом в ее волосы.

– Закат довлел над Замком вечность. Пора бы ему уйти на покой, – хмыкнула девушка, чувствуя спиной тепло своего избранника. – Или он тебе нравился?

– Я не помню, – с наигранным разочарованием признался Морьен и чмокнул в нос вмиг опечалившуюся девушку.

– Я покажу тебе, – словно решившись на что-то, тихо сказала Ани и, привстав на цыпочки, потянулась к мужчине. Легко коснулась его губ, чувствуя, как он подается навстречу, углубила поцелуй и… отдалась пучине собственной памяти.

«Смотри», – прошептала их общая тьма, и Морьен утонул в чужих воспоминаниях.

Он видел их первую встречу, первую вспышку гнева своей госпожи, чувствовал ее растерянность и гнев, а после боль, пронзавшую сердце всякий раз, как она думала, что украла его жизнь. И, вторя ее воспоминаниям, его душила тоска и отчаяние, он захлебывался мучительной радостью и оплакивал их разлуку. И где-то вдалеке, на самом краю ее воспоминаний, он видел чужое, но знакомое лицо.

«Не обижай ее», – просил уходивший к последним Вратам, по ту сторону Замка, человек. Тот, кто знал их обоих. Тот, из-за кого они оказались вместе.

– Никогда.