На торный путь

Ждать долго не пришлось, старший сын Бирона привёз сына маршала Миниха во дворец и лично ввёл жениха в зал, после чего в сопровождении двух великих княжон из покоев императрицы вышла фрейлина Менгден. Невеста была просто великолепно разубрана чудно сверкающими бриллиантами, пожалованными от императрицы. Тут же зазвучала музыка, сопровождающая свадебный ход. Радостно играли многие трубы, и особо торжественно били литавры, которые, обходя зал по кругу, нёс на своей спине один из дворцовых гайдуков.

Изволила почтить свадьбу и сама императрица. Она первой проследовала в зал, назначенный для венчания, и там встала на почётное место, где к ней же, приглашённый самой государыней, подошёл отец жениха фельдмаршал Миних. Анна Иоанновна милостиво разрешила ему, оставив находившееся на Украине на зимних квартирах войско, приехать ради такого случая в Санкт-Петербург, чтобы лично присутствовать на свадьбе сына. Надо заметить, что фельдмаршал Миних, давно ждавший и желавший такого события, сейчас прямо-таки сиял улыбкой.

Улыбалась во время венчания и императрица. Она, как государыня-матушка, должна была всячески опекать своих фрейлин и уж, конечно, позаботиться о том, чтобы в дальнейшем у этих девиц всё складывалось как можно лучше. Следует заметить и то, что венчание совершал лютеранский пастор, и проходило оно в большом зале дворца. По окончании церемонии, выслушав приличествующее напутствие, новобрачные стали принимать поздравления и подарки. От государыни невеста получила четыре тысячи рублей, а Миних утвердил за сыном вотчину в Лифляндии.

Затем новобрачные пригласили гостей к свадебному столу. Здесь тоже имелся свой ритуал. Среднее место занимает жених с невестой, по правую руку невесты садятся великие княжны и далее прочие дамы, а по левую руку жениха усаживается знатнейший из мужчин, а за ним другие, по чину. Согласно этому правилу, возле невесты сели великая княжна Елисавета Петровна и принцесса Анна Мекленбургская, а возле жениха занял место Антон-Ульрих принц Брауншвейгский, после чего начался пир. Стол ломился от всяческих кушаний, вина тоже было вдосталь, но все соблюдали меру.

Как водится, во время свадебного стола неустанно играла инструментальная и вокальная музыка, правда, время от времени (и довольно часто) прерывавшаяся. В такие перерывы полагалось провозглашать здравницы, а затем пить во здравие. Каждая такая остановка сопровождалась трубным сигналом, а затем торжественным ударом литавр. Однако и без того, как во время здравницы, так и после оной, бокалы ходили вокруг стола, и счастливый жених, тоже отпив малую толику из своего бокала, благодарно раскланивался с поздравителями.

Как принято, свадебное застолье полагалось окончить ровно к пяти часам, и когда назначенное время стало приближаться, жених, Эрнст Миних, встав с бокалом в руке, обратился к Анне Иоанновне:

– Государыня-матушка, позволь мне возблагодарить тебя за оказанную мне превеликую честь не токмо от себя лично, но и от своей супруги, брак с которой позволяет мне теперь говорить это. – Жених сделал паузу, и высоко подняв свой бокал, провозгласил: – Господа гости, прошу выпить за здравие императрицы нашей!

Мужчины немедля встали, оборотясь к Анне Иоанновне, и тогда сидевший рядом с нею фельдмаршал Миних, поднявшись вместе со всеми, сказал:

– Государыня-матушка, позволь и мне поблагодарить тебя за ту превеликую радость, которую ты подарила мне, учинив столь желанное мне дело. Пью за твоё здоровье! – И счастливый отец жениха залпом опорожнил свой далеко немалый бокал.

Анна Иоанновна обвела взглядом стол, благосклонно кивнула жениху, улыбнулась фельдмаршалу и, сделав неприметный знак, отпила из бокала.

Тут же ударили литавры, а затем протяжно запела труба, оповещая всех, что свадебный стол окончен и пора начинать танцы. Основательно подвыпившие гости шумно встали из-за стола и дворцовыми переходами направились в бальный зал, где уже сидели музыканты и призывно звучали скрипки. Поспешили туда и новобрачные. Эрнст заторопился как-то суетно, но фрау Доротея Миних на правах супруги взяла его под руку, и дальше молодая пара шествовала весьма чинно. Правда, новобрачная не утерпела и на ходу поделилась с мужем:

– Дорогой, ты заметил, как государыня была любезна с фатером?

Конечно же, Эрнст это заметил и тут же с жаром высказался:

– Фельдмаршал, – так из особого уважения Эрнст порой называл отца, – весьма удачно провёл кампанию, и государыня наверняка им довольна.

– Ну, это ведь война. – Молодая надула губки. – А я вот заметила, как государыне понравились часы, которые ей подарил фатер, мы ведь, женщины, так любим подарки…