На сеновал с Зевсом

   – Накройся, сволочь, медным тазом! – опустила победоносную кухонную медь на голову поверженного врага.

   – Напрасно ты, Петровна, передачу не досмотрела, – укоризненно сказал бабе Тасе ее супруг Григорий Иванович. – Очень интересная. Про хуньшунь. Такое, знаешь, полезное дело! Знал бы я про него в молодости, всю б свою жизнь иначе прожил!

   – Вот же ты старый срамник, Гришка! – ускоренно работая спицами, заругалась чинная старушка. – В твои годы помирать надо готовиться, а ты все про это самое думаешь!

   – И отчего ты, деда Гриша, говоришь, что раньше про это ничё не знал? – разогнув спину, выглянула из-за забора не старая еще соседка Веруня.

   Она метнула в ведро выдернутый с корнем сорняк, смахнула пот со лба и кокетливо поправила платок на голове:

   – У вас же с бабой Тасей пять душ детей!

   – Глупые вы курицы! – в сердцах плюнул Григорий Иванович. – Хуньшунь – это совсем не то, что вы подумали, а восточная наука про то, как в мире одно с другим хитро запутано. Вот примерно, как твое вязанье, Петровна.

   – Мама, это папа вам про фэн-шуй рассказывает! – со смехом в голосе подсказал со двора младший из пяти сыновей деда Гриши и бабы Таси – тридцатилетный Валерка.

   – Точно, фэн-шуй! – обрадовался подсказке эрудированный старик. – Это, Петровна, великое учение! Оно на все жизненные вопросы ответы имеет! К примеру, каким боком к реке дом построить, где в спальне кровать поставить и какое место жабе отвести, чтобы всегда деньги были.

   – Это кто же тебе жаба в кровати, козел ты старый?! – затрясла спицей рассерженная баба Тася. – Вот я не посмотрю, что ты ветеран труда, возьму палку и выбью из твоей башки к чертовой матери весь этот хуньвынь!

   – Фэн-шуй! – непочтительно заржал младший отпрыск темпераментных стариков.

   – Цыц, дура! – рявкнул Григорий Иванович. – Ты ж послушай сначала, глупая баба! В том ученье великая сила сокрыта! Представь, ведь одна-единственная шерстяная кисточка или какая другая поганенькая никчемушная вещь, ежели ее к нужному месту присобачить, всю энергетику в доме наладить может! А ежели убрать ее с правильного места, так всё сразу же испортится к бисовой матери. И так – хоть в доме, хоть в городе, хоть на планете или даже во всей Вселенной!

   – Погоди, погоди, Петрович! – любознательная Веруня снова вынырнула из-за забора, разделяющего соседние домовладения. – Тебя послушать, так ни одну гадость с места трогать нельзя! А как же я вот бурьян вырываю, это для нашей планеты неопасно? Или вот Сальниковы, оглоеды, с того конца улицы съехали, это каково теперь для Вселенной будет?

   – Бурьян рви, – подумав, разрешил Григорий Иванович. – Не в первый раз грядки пропалываешь, и пока что без последствий обходилось. А насчет Сальниковых я, если честно, не уверен. Может, без них лучше будет. А может – хуже. Ты представь, это ж какая без них на том конце улицы дыра в энергетике образовалась?

   – Свято место пусто не бывает! – буркнула все еще сердитая баба Тася. – Заполнится чем-нибудь твоя дыра, не беспокойся!

   – Как не беспокоиться? – вздохнул старый философ.

   В этот момент на дороге показалась карета «Скорой помощи».

   – Ванька, посунься к забору, не видишь – машина едет! – прикрикнула соседка Веруня на своего восьмилетнего пацана.

   Ванька послушно посунулся, и неотложка пролетела мимо, обдав сидящих на лавочке стариков ветром и тревогой.

   – На тот конец поехала, – задумчиво пробормотал Григорий Петрович.

   – Ты это к чему? – покосилась на него родная старушка.

   – Да так… – уклончиво ответил дед.

   – Ванька, неслух, я кому сказала – не лезь на дорогу! – опять заорала Веруня. – Там машины одна за одной, дождешься, пока собьют!

   В сторону, обозначенную Григорием Петровичем как «тот конец», прокатил милицейский «газик». У него на хвосте висела штатская «Ауди», увенчанная мигалкой.

   – Слышь-ка, Ванюша? – с усилием опираясь на клюку, привстал над лавочкой Григорий Петрович. – Сбегай, детка, на тот конец. Поспрошай, чего там случилось.

   – Не иначе – Сальниковы вернулись, – пробурчала баба Тася. – То-то в той стороне музыка громыхала!

   Пока она, слезливо моргая, смотрела вслед «газику» и «Ауди», пугающе загромыхало с другой стороны. Ванюша, не успевший далеко убежать, дисциплинированно подался к забору, уступая дорогу желтому фургону с бортами, украшенными красной полосой и зловещей надписью «Аварийная Горводоканала».

   – Кажись, у кого-то потоп? – задумалась Веруня.

   Тем временем на «тот конец» с диким ревом пронеслась огненно-красная машина пожарной команды.

   – Не потоп, а пожар, – поправил Валерий.

   Почти беззвучно, но целеустремленно проследовала мимо «Газель» с приметным логотипом МЧС.

   – Или землетрясение? – хорошенько потопав ногами, чтобы отряхнуть с них комья грязи, выдвинула новую версию Веруня.

   – Во-от! – с некрываемым торжеством сказал Григорий Петрович. – А вы спрашивали, что будет, если таких заметных людей, как Сальниковы, с улицы убрать! Вот то и будет: потоп, пожар и землетрясение!

   – Туда еще «Скорая» проехала! – хмурясь, напомнила ему супруга.

   – Потоп, пожар, землетрясение и мор! – старик с удовольствием расширил и дополнил свой список казней египетских.