На пути в Халеб

В начале 1946 года на квартире у Исмара Леви собрались пятеро: сам Исмар, Ханан, Хаимке Чернин, Ноам Хибнер и Леня Дик. Встреча длилась долго и завершилась тем, что все они поклялись провести в Германии операцию возмездия. Местом действия был избран городок Кирхен в южном Вюртембергском крае. Там погиб Лаза, дядя Исмара и Ханана, схваченный при побеге. Этот родственник сначала содержался в концентрационном лагере в городе Нише, куда летом 1941-го нацисты свезли большинство сербских евреев. Зимой того же года евреев начали убивать, то есть приступили к их массовому уничтожению. Лаза сумел бежать из лагеря, попал на итальянскую территорию и затаился в рыбацкой деревушке, но некоторое время спустя был схвачен вступившими туда немцами и отправлен на оружейный завод в окрестностях Кирхена.

В тридцатые годы Лаза дважды побывал в Палестине. То был единственный человек, которого Исмар любил. Лаза, со своей стороны, тяготился присутствием племянника: его горячность и серьезность казались ему ребячеством, а обожание докучало.

Отец Исмара умер, когда мальчику было четыре года, а еще через восемь лет мать начали мучить головные боли и преследовать галлюцинации. Однажды она подожгла себя и дом, и ее поместили в лечебницу. Тогда-то Лаза впервые ненадолго предстал перед Исмаром — веселый, охочий до шуток, всегда готовый выпить и закусить. Обувался он в мягкие яловые сапоги, не без щегольства носил грубошерстные свитера и любил фотографироваться с дамами, держа в руке трость или внушительного вида кожаную шляпу.

В 34-м, когда Исмару стукнуло пятнадцать, он ушел из семьи тети и дяди, родителей Ханана. Лучший в классе ученик превратился в агрессивного запущенного подростка и был определен в интернат для трудновоспитуемых детей. Он попал туда после полугодового бродяжничества, в волосах у него кишели вши, и когда — по заведенному в том месте обычаю — ему велели вымыть голову керосином, подчиниться отказался, вследствие чего был обрит наголо.

Исмар сторонился товарищей и нередко пропадал из интерната по нескольку дней, работая на фруктовых плантациях. В конце концов он окончательно бросил интернат, добрался до хайфского порта, впутался в историю с контрабандой, избил и ранил полицейского и был осужден на шесть месяцев заключения в тюрьме для несовершеннолетних преступников. Тут сербский дядя навестил его вторично. Лаза заметил страх в глазах надзирателей, когда те проходили мимо Исмара: еще не оформившиеся юношеские черты выражали жесткость, словно застыв в молчаливой отрешенности.

Тогда-то мать Ханана проведала, что сельскохозяйственной школе Микве-Исраэль требуется помощник завхоза, способный выполнять мелкий ремонт, работать на складе и тому подобное. Исмар поехал в Микве с дядей. Дело было летом, каникулы, кругом тишина. Пальмовая аллея, мощные деревья, домики цвета меда и лимона — все навевало на Исмара покой.

Завхоз, Дов Корен, отнесся к Исмару с симпатией и, когда прошло его первое изумление от необузданности подростка, взял привычку вести с ним долгие разговоры, дивясь независимости и неожиданности его суждений. Не прошло и года, как Исмар влюбился в дочь Корена, Эллу. Он стал следить за собой и тщательней одеваться. Несмотря на то что отношения с девушкой вскоре прекратились, любовь изменила Исмара. Когда в 38-м Корена командировали в Салоники, он взял парня с собой. Там, в работе с молодежью, впервые проявились агитационные и организаторские способности Исмара Леви: люди с готовностью исполняли его поручения.

В Салониках, в доме у Корена, он как-то целую ночь слушал лекцию историка Вернера Рейна о нацистской Германии; позднее на страницах своих воспоминаний Рейн назвал Исмара «психопатическим Александром Македонским». Из всего, что рассказывал Рейн, больше всего поразил Исмара закон, предписывавший называть всех новорожденных еврейских мальчиков Израилем, а девочек — Сарой.

Когда энтузиазм Исмара в работе с молодежью иссяк, Корен отправил его назад в Палестину. В 41-м Исмар записался добровольцем в армию, но ему хватило десяти дней в Сарафенде, нынешний Црифин. После ссоры с сержантом из-за отсутствующей на гимнастерке пуговицы и после того, как его не пустили в солдатский клуб, поскольку он был «туземцем»[37], Исмар Леви нарушил присягу, данную им королю Гeopry VI и его венценосным потомкам, и дезертировал с базы. Некоторое время спустя его совершенно случайно встретил Корен и взял к себе помощником в Палестинское агентство новостей.