На последнем берегу

– Волшебство, взятки… Я много времени потерял впустую. Мне не хотелось, чтобы узнали о том, что Верховный Маг и Губернатор Рокка рыщет по трущобам Хорттауна. Я стремился, по мере возможности, по-прежнему сохранять инкогнито. Я выслеживал то одного человека, то другого, пока, наконец, не узнал, что галера с рабами покинула гавань на рассвете. Тут терпение мое лопнуло. Я сел в «Ясноглазку» при полном штиле, приказал ветру наполнить ее паруса, приклеив между делом весла всех кораблей к уключинам – на время. Как они объяснят это, если все волшебство – сплошной обман и надувательство, меня не волнует. Но в запале гнева я упустил корабль Эгре, который отклонился к юго-востоку, дабы обогнуть мели. В тот день у меня все валилось из рук. Хорттаун не приносит удачи… Потом, наконец, я сотворил заклинание поиска и с его помощью обнаружил корабль в кромешной тьме. Теперь ты сможешь уснуть?

– Я в полном порядке, чувствую себя намного лучше.

Согревшись, Аррен и впрямь чувствовал себя неплохо. Тело охватила слабость, но мозг работал в полную силу, резво перескакивая с мысли на мысль.

– Когда ты проснулся? Что с Хэйром?

– Я пробудился на рассвете и мое счастье, что голова оказалась цела: за ухом у меня горела огромная шишка, смахивающая на треснутый огурец. Хэйр находился в наркотическом трансе, когда я уходил.

– Я оказался плохим стражем…

– Но ты же не уснул.

– Нет. – Аррен запнулся. – Это было… Я был…

– Ты шел передо мной. Я тебя видел, – произнес Сокол странным тоном.

– Словом, они подкрались, оглушили нас с тобой как барашков на бойне, взяли золото, хорошую одежду и пригодного к продаже раба, а потом скрылись. Они позарились на тебя, парень. Ты пошел бы по цене хорошей фермы на Амрунском Рынке.

– Они ударили меня недостаточно сильно. Я очнулся и заставил их побегать. Прежде чем они загнали меня в угол, я успел раскидать их добычу по всей улице.

Глаза Аррена блестели.

– Ты очнулся, когда они еще были там… и побежал? Зачем?

– Чтобы увести их от вас. – Удивление, сквозившее в голосе Сокола, внезапно ударило по самолюбию Аррена, и он запальчиво добавил:

– Я решил, что потом они примутся за вас. Я подумал, что они могут вас убить. Я схватил их сумку, чтобы они кинулись за мной, заорал и припустил со всех ног. И они побежали за мной.

– Да-а… они могли бы прикончить меня! – вот и все, что сказал Сокол, и ни слова благодарности. Однако он сел, ненадолго задумался и затем спросил:

– Тебе не приходила в голову мысль, что я к тому времени мог быть уже мертв?

– Нет.

– Сперва убить, а затем ограбить – безопасней всего.

– Я не думал об этом. Я лишь стремился увести их подальше от вас.

– Почему?

– Потому что вы смогли бы защитить нас, вытащить нас обоих оттуда, если б у вас было время очнуться. Во всяком случае, спаслись бы сами. Я стоял на страже и не справился со своими обязанностями. И потому попытался исправить ошибку. Я охранял вас, ибо жизнь ваша имеет вес. Я буду стоять на страже, или кто иной, но вы ведете нас, вы должны добраться во что бы то ни стало до цели нашего путешествия и исправить вышедшее из строя звено.

– Разве? – сказал маг. – Я сам так думал до прошедшей ночи. Мне казалось, я обрел последователя, но это я следую за тобой, мой мальчик. Тон его был прохладен, но в нем сквозила искусно скрытая ирония. Аррен не знал, что и сказать. Он был совершенно сбит с толку. Ему казалось, что его проступок – впадение в транс или сон на посту едва ли может быть заглажен тем, что он увел грабителей от Сокола. А теперь выходило, что его подвиг – пустячное дело, тогда как вхождение в транс в самый неподходящий момент – удивительно разумный поступок.

– Простите, милорд, – прошептал он, наконец, непослушными губами, едва не заплакав снова. – Я подвел вас. А вы спасли мне жизнь…

– А ты, возможно, мне, – раздраженно произнес маг. – Кто знает? Они могли перерезать мне глотку перед тем, как уйти. Хватит об этом, Аррен. Я рад, что ты вновь со мной.

Он подошел к ящику с припасами, зажег маленькую жаровню на древесном угле и принялся что-то стряпать. Аррен лежал, уставившись на звезды. Эмоции схлынули, лихорадочная работа мозга прекратилась. И тут до него дошло, что Сокол не собирается разбирать по косточкам каждый его поступок. Он просто принимает их как должное. «Я не палач», – сказал Сокол Эгре ледяным тоном. Но он и не раздает награды. Однако ради Аррена Верховный Маг несся, сломя голову, через море, бросив все свои силы без остатка на его поиски. И сделает это снова. Так уж он устроен. Сокол был достоин той любви и того доверия, которые Аррен питал к нему. Ибо он, без сомнения, доверял юноше. Значит, Аррен был на правильном пути.

Верховный Маг вернулся, держа в руках чашку дымящегося вина для Аррена.

– Возможно, это поможет тебе уснуть. Осторожно, не обожги язык.

– Откуда взялось вино? Я никогда не видел на борту меха с вином…

– На «Ясноглазке» не все бросается в глаза, – ответил, садясь в темноте рядом с ним, Сокол, и Аррен услыхал его тихий, отрывистый смешок. Аррен привстал, чтобы выпить вино. Оно было очень хорошим, освежало тело и душу. Юноша спросил: