На последней странице

Удача рисовал быстро, иногда отходил от мольберта, запрокидывал голову и тогда становился очень похожим на свой портрет. Он писал — в который уже раз? — таинство игры света и тени, немыслимо широкие разливы цвета — от бело-розового до фиолетового, утреннее раскрепощение природы от тьмы и сна.

— А на Базе-7 считают, что вас уже нет в живых, — не очень кстати сказала Наташа.

Удача посмотрел на нас, смешно шевеля губами.

— Значит, долго проживу, — улыбнулся он.

Хелью Ребане Бабочка

Фантастический рассказ

Сознание вернулось не сразу. Он смутно вспомнил полет, неожиданный отказ приборов и двигателей и услышал голос:

— Великое Кольцо Разума решило вступить в контакт с вашей цивилизацией. Выбор пал на тебя… Но для этого ты должен пройти испытание… Сейчас твоя жизнь будет подвергнута анализу. От него будет зависеть возможность контакта…

И снова ощущение полета, вызвавшее легкую тошноту.

— Согласно инструкции, — произнес голос, — ты обязан присутствовать при процедуре испытания… Мы специально проводим его в привычных для тебя образах…

Тошнота прошла, и сразу же перед ним появилось светлое пятно. Сквозь него, как сквозь иллюминатор, он увидел небольшую комнату. У стола, на котором стояли аптекарские весы со смешной длинной стрелкой, появился мужчина в белом халате. Он держал в руках длинную темную ленту, конец которой тугими витками стлался по полу. Мужчина взял ножницы и принялся быстрыми движениями резать ленту на куски и швырять на чаши весов. Некоторые обрезки, повертев в руках, бросал на стол.

В его сознании стали возникать картины прошедшей жизни. Он пытался вглядеться в какую-нибудь подольше, но они мелькали в ритме движения рук мужчины.

— Добрые поступки налево, — сказал голос, отвечая на безмолвный вопрос, — дурные направо… Если перевесит левая чаша, — ты выдержал испытание, если правая — у тебя навсегда останется ощущение человека, который невольно принес зло своей цивилизации…

Он застыл в напряжении. Когда левая чаша поднималась, он цепенел, когда опускалась — с облегчением расслаблялся. Лента кончилась. Смешная, длинная стрелка, поколебавшись, остановилась около цифры 0.

— Равновесие приравнивается к невозможности контакта… — Голос звучал бесстрастно. — Посмотрим, что даст более тщательный анализ…

Мужчина в белом халате принялся рыться в куче обрезков. Один из них привлек его внимание, вглядевшись, он кинул его на левую чашу. Та еле заметно опустилась.

— Ты должен знать, какой поступок помог тебе выдержать испытание!

Снова замелькали картинки, остановились. Тускло освещенная знакомая лестничная клетка. Человек медленно поднимается по лестнице — он узнал себя. Останавливается. Поворачивается и видит, как о пыльное стекло бьется бабочка. С натугой дергает за ручку, взлетают клубы пыли, окно распахивается. Бабочка, словно не веря, какое-то мгновенье сидит на подоконнике, потом легко взмывает в утреннее небо.

…Он проснулся от надрывного звона будильника и долго не мог прийти в себя. Сердце билось тяжело и отрывисто, катился пот.

«Какой, однако, странный сон, — подумал он, переводя дыхание, — очень странный…»

Он встал и начал собираться на службу, размышляя о непонятной усталости, навалившейся на него. Через полчаса вышел из квартиры. Дойдя до лестничной площадки третьего этажа, он увидел бабочку, лежащую на пыльном подоконнике. Бабочка чуть шевельнула крыльями: вверх и потом чуть заметно вниз. Его взгляд равнодушно скользнул по ней, по пыльному подоконнику, на котором остался прерывистый след ее тельца. Человек озабоченно посмотрел на часы и быстро устремился вниз по лестнице. Он очень торопился.

Мужчина в белом халате с сожалением посмотрел на длинную, смешную стрелку, которая вернулась на цифру 0. Видение лестничной клетки растаяло. Раздался характерный щелчок перехода в субпространство.

Иоганнес Конрад, немецкий писатель (ГДР) Базенмайер и пришельцы

Фантастический рассказ

Мы сидели в театральном буфете и спорили о том, есть ли жизнь на других планетах. Ассистент режиссера Хашебуш упорно отрицал даже малейший шанс существования обитаемых миров. Зато актер Буттхольд, заядлый рыбак, вполне допускал, что на далеких планетах живут хотя бы угри. «Должны же они где-то в мировом пространстве объявиться, — сокрушался он, — если их у нас теперь днем с огнем не сыщешь!»

В это время в кафе вошел наш ночной сторож Баземайер, человек земной, полета мысли лишенный. «Господин Баземайер, — с места в карьер накинулся на него Буттхольд, — что вы думаете о жизни на других планетах?» — «Я? — проворчал Баземайер, — Да я и слышать об этом ничего не желаю!» — «А почему не желаете?» — поинтересовался Буттхольд. «А потому, — ответил Баземайер, — что они показались мне подозрительными типами, эти ребята сверху». — «Какие такие ребята сверху?» — поразился я. «Ну, эти, из космоса… Мепонсы или мупансы…» — мрачно сказал Баземайер.

Он не заставил себя долго упрашивать и степенно приступил к рассказу.