На последней парте

- Ты потеряла свою роль, - сказала тетя Дёрди, - потому что ты неряха и не умеешь быть аккуратной. Ты единственная в классе, кому пришлось во второй раз давать дневник, потому что первый ты потеряла. И ты опаздываешь, заставляешь других ожидать тебя, потому что никого не уважаешь. А ведь и тебе уже пора бы знать, что класс - это маленький коллектив, где...

- ...один за всех, все за одного! - хором закончили фразу ребята.

"Ну, за меня-то вы не очень", - подумала Кати и вскинула голову, чтобы не хлынули давно уже закипавшие в глазах слезы.

- За это мы лишаем тебя твоей роли, - продолжала тетя Дёрди, - и танцевать ты не будешь. Вообще не будешь участвовать в концерте. Ты заслужила это наказание.

В голове у Кати гудело и, словно на испорченной пластинке, все время повторялось: "На что, девочка, жалуешься?" А губы ее снова растягивались в улыбку. Кто бы мог понять, отчего? Во всяком случае, не Кати.

- Она еще и смеется, тетя Дёрди, смотрите! - закричала вдруг Феттер и ткнула пальцем в Кати.

- Да, смеюсь, представь себе! - вспыхнула Кати. - Смеюсь, да, да, смеюсь! - Ее черные глаза метали искры. - Смеюсь, смеюсь! И мне ни капельки даже не интересно выступать, я потому и ушла тогда, что мне не интересно, хоть лопните с досады!

- Стыдись! - резко сказала тетя Дёрди. - И положи дневник мне на стол!

О Кати больше не говорили. В танцевальной группе ее место заняла Виола Кертес, а роль доктора - ох, это было самое ужасное! - получила Персик. Если бы роль досталась какой-то другой девчонке, Кати со спокойным сердцем ненавидела бы ее, но ненавидеть Марику она не могла. Разве что совсем немножко...

До самого конца урока тетя Дёрди не замечала Кати, словно ее и на свете не было. А когда прозвонил звонок, сказала:

- Подумай хорошенько над тем, что произошло, и если у тебя найдется что сказать, приходи ко мне в учительскую.

"Жди, как же, так я и пошла в учительскую!"

Выйдя в коридор, Кати встала в оконной нише. Она молча смотрела на пустынный серый двор. Пересчитала деревья, потом кусты... А где-то в глубине ее мозга все крутилась и крутилась пластинка и все повторялись и повторялись слова: "На что, девочка, жалуешься?"

"На что, девочка, жалуешься?". ..

... - В конец я не стану, - запротестовала Кати и замерла, словно вообще не собиралась больше трогаться с места.

- Ну, становись тогда рядом с Беллаком, - приказал Крайцар.

Кати молча повиновалась, хотя отметила про себя, что этот Беллак на редкость противный парень. Но дисциплина есть дисциплина, Крайцар приказал строиться. Наконец-то они пойдут в атаку на шалготарьянцев! А вообще странно все это. Ведь после урока гимнастики Кати, честь по чести, собиралась идти домой. В самом деле собиралась, - она же обещала папе не шататься больше по улицам. Папа рассказал ей, что каждый день работает по два часа сверхурочно, чтобы побольше зарабатывать и жить, как люди вокруг живут. Но если Кати не будет помогать ему, тогда они с тем и останутся, с чем приехали. Кати обещала помогать, научилась у тети Лаки готовить суп-гуляш и каждое утро проветривать постельное белье... а сейчас вот она опять в крепости!

Ну, кто же виноват, что так все получилось?!

В прошлый раз - тогда еще стояла хорошая погода- весь класс вышел на большой переменке во двор. Персик предложила Феттер принять в игру и Кати. Они играли в "Зайцы, зайцы, из кустов выбегайте!" Феттер состроила такую гримасу, что Кати повернулась и побежала драться с Коняшкой - и то лучше! А ведь у нее уже всё, как у всех, - и школьный халатик есть, и даже платье точь-в-точь как у Феттер. Однажды Кати надела его в школу, чтобы показать Аги. "Подумаешь! - фыркнула Аги. - А на моем еще и вышивка белая!" И даже не посмотрела больше ни разу на голубое Катино платье. Конечно, если бы она сыграла доктора и на представление пришла бы Этука...

Боевой порядок нарушился. Все стали прыгать через могилы. Впрочем, Крайцар не очень огорчился, он тут же затеял соревнование по прыжкам: кто перепрыгнет холмик, под которым, судя по надписи на кресте, покоился Некий Эрнё Крефчак, восьмидесяти лет от роду. Кати очень удивилась: ну что это за имя - Эрнё!

Возле могилы Йокаи Крайцар снова скомандовал построиться, но лишь затем, чтобы благополучно миновать ворота. Сперва должны были выйти Келемен с Юхошем, за ними Кати, Крайцар, Рыжий и последним Беллак. Несмотря на такую предусмотрительность, они чуть не попались, так как сторож поймал было Беллака. Кати ничуть не удивилась, что именно Беллак стал причиной скандала, - он был очень вредный мальчишка. Сторож грозил ему кулаком вдогонку и кричал:

- Погоди, паршивец, поймаю - уши нарву!

Он кричал что-то еще, но теперь им уже и вправду некогда было дослушивать его до конца: предстояло важное дело - рассчитаться наконец за всё с шалготарьянцами.

Одним духом добежали они до Шалготарьянского проспекта. Здесь Крайцар остановился. Он был капитан, и вся ответственность за исход битвы лежала на нем.

- У кого есть патроны? - спросил он.

Все вывернули карманы, но только у Рыжего оказалось несколько каштанов.